Седьмая сопка. Николай Киселёв

прошёл.

      – А, значит ты местный? А похож на приезжего.

      – Да нет, я просто служил на Рыбачьем в экспедиционных войсках, вот и пришлось побывать, где белый медведь на пригорок не ходил. – с улыбкой сказал Сергей. – Даже и на Новой земле отметился, в Русской гавани. Ты мне ещё карту Рыбачьего продай и за отдельную плату подскажи, как выйти к перевалу, мы ведь в армии всё больше на машинах передвигались.

      Продавец оказался понятливым человеком, продал подробную карту и подсказал как пройти к перевалу, соединяющему большую землю с полуостровом Рыбачий. Почти все деньги Сергей оставил в магазине. Правда, в подарок мужик дал ему раскладную алюминиевую палку. Вы наверно видели такие у маляров, она чуть больше метра, а растягивается до трёх. Сергей знал, когда идёшь один, надейся только сам на себя. Вдруг попадёшь в болото, а здесь трёхметровый шест, всё какая никакая подмога.

      Помимо прочего, продавец предложил Сергею наган с глушителем:

      – Купи, ведь вижу идёшь один. А в тундре всякое может случиться: и лихой человек, и волки пока не перевелись, – и, сунув к нагану ещё пачку патрон, добавил, – бери, пригодиться.

      Переночевав в съемной комнате, чтобы по возможности набраться сил на дальнюю дорогу, Сергей отправился на край города, ближе к горам перевала, которые были видны на горизонте. Была ещё одна дорога на полуостров, ходивший по расписанию корабль "Акоп Акопян" до Большого озерка, это такая пристань на Рыбачьем. Но, во-первых, теперь это может быть погранзона, а во-вторых, скорее всего такого рейса больше не существует. Так что лучше, чем свои ноги, транспорт ещё не придумали. Да, медленно. Но Сергей рассчитывал, если проходить хотя бы километров по семьдесят в день, то можно управиться за пять дней.

      III

      Идти было не трудно, благо что был полярный день. В десять часов утра над тобой светит солнце, а в два часа ночи то же солнце в небе, только с другой стороны. Перевал встретил Сергея серыми горами, где на склонах ещё лежал снег. Посмотрев в карту и компас, он пошёл по горной дороге. По той самой, по которой когда-то давно их на «Уралах» везли с полуострова в часть на большую землю. Пройдя между гор по дороге, которая извивалась как река, он дошёл до озера, где ему и другим солдатам тринадцать лет назад показали затонувший немецкий самолёт. Поныне покоится он в озере с пилотом внутри, или с тем, что осталось от пилота. Вода, как и прежде, была прозрачная как из-под крана. Сергей ещё тогда, будучи солдатом, заметил, что уж больно прозрачная вода, отчётливо было видно крест на крыльях и на хвосте самолёта, притом, что глубина была примерно метров шесть, а может и все десять. Он потрогал воду рукой – может потеплее стала? Но нет, всё та же ледяная прозрачная вода.

      – Так, – сказал вслух Сергей, – до Чёртового пальца осталось километров пять, а там через десять километров и выход на полуостров Рыбачий.

      В пути он был уже восемь часов, но чувствовал себя нормально. Жалел только, что зря не прошёл адаптацию, через пару дней начнётся кашель. Так было