Дикие нравы села Новосельцева. Владимир Алексеевич Сметанин

Бывает же, я слышала – пчелы улетают от хозяев. Целый рой. И где-нибудь на дереве устраиваются. Может, он пчеловод и от него тоже улетели?

      – Но они, сдается мне, в начале лета улетают. А тут чуть ли не зима натуральная, – возразил Андрей. – Да и так он их не достанет, а только прогонит совсем.

      – И дорогу загородил, – добавила Валентина. – Он так и будет сновать тут? Может, нам объехать, по другой дороге?

      – Придется, – согласился Федор, но тут тракторист заметил подошедшую машину и, сделав короткий маневр, освободил проезжую часть. После чего выбрался из кабины, кивнул Федору, приоткрывшему дверцу, и стал глядеть вверх, задравши голову. Чтобы улавливать звуки, заглушил мотор.

      – А что там? – заинтересовался приезжий, тоже уставившись на дерево.

      Вслед за ним салон авто покинули и пассажиры и, встав рядом, вперили взоры в густую листву.

      – Кошка убежала, – с досадой сообщил оператор трактора. – Поймав непонимающий взгляд шофера, пояснил:

      – Редкая кошка, абиссинская. Надежда и опора моей половины. Почти красная. Она с ума сойдет!

      – Кошка?

      – Моя жена! Она планирует стать заводчицей редких кошек.

      – Дела-а… – сочувственно протянул Федор, а пассажир Андрей предложил:

      – Так давайте мы ее колбасой поманим, у нас есть, для перекуса. Запах – м-м!

      – Запах-то чесночный. Может, она не переносит чеснока! – резонно заметил Федор. – Но попробовать надо.

      – Да не стоит, – растроганный живым участием приезжих, сказал хозяин редкого животного. – Я лучше принесу селедку. В ней рыбьего жиру – за версту в нос бьет! Эта кошка ест ее, когда в настроении. Привередливая, собака! Интересно – у них в Абиссинии, селедки, что ли, водятся? Минтая, например, не жрет!

      Ответа на вопрос не последовало.

      – Так давайте оба варианта испробуем! – осенило пассажира авто. – Вы несите селедку, а мы – колбасу. Валя, где у нас колбаса?

      – Наверное, придется ее разрезать: половину кошке, половину – нам, – рассудительно заметил Федор. – Разрезанная, она еще шибче будет пахнуть!

      – Да, пожалуй, – поддержал его тракторист. – Только не надо половину, ей и ста граммов хватит. – И он повернулся, чтобы сбегать за селедкой.

      – Кошка, говорите, красная? – неожиданно спросила Валентина. – А это не она там сидит?

      Все посмотрели в направлении вытянутой руки с тонкими музыкальными пальцами. В некотором отдалении на верее ворот сидела гладкая короткошерстная кошка цвета пережженного кирпича и с интересом наблюдала за кутерьмой.

      – Так это она и есть, зараза! – воскликнул хозяин абиссинки, а Валентина нырнула в машину и тотчас появилась с батоном колбасы в руках. Резать продукт не доставало времени, и Федор, крякнув, отломил порядочный кус, который тут же вручил супругу заводчицы. Последний, изобразив умильную гримасу, стал приближаться к беглянке, имея в вытянутой руке колбасу.

      – Патра, Патра, – елейным голосом манил он животное, произнося уменьшительное от «Клеопарта». – Иди, иди сюда, свинья!

      Обманутая