Человек-Черт. Алексей Владимирович Июнин

из пасти пошел едкий пар и, не справившись с ломкой (и перепуганный до дрожи), он, поджав хвост, бросился в противоположную от храма сторону. В дальнейшем даже воспоминания об этом моменте доставляли ему дикую головную боль и лихорадку, заставляя его напрочь отказаться от повторения сей необдуманной затеи.

      Люди с крестиком на груди вызывали у него самые негативные эмоции, сочетающие в себе ненависть, веселье, желание стебаться и острую потребность свернуть обладателю шею и долго глумиться над обезображенным трупом. На такие же эмоции его наводили и люди, проповедующие ислам и представители других конфессий. Поэтому ли он организовал это массовое сожжение ненавистной ему литературы? Отчего же тогда «чернорубашечники» откладывают в сторону издания от которых Жуя тошнит не менее, например книги по дьяволопоклонничеству? Была бы его воля, он швырнул бы в пламя и их.

      Его охватывала паника, на полусогнутых ногах он принялся хаотично метаться в центре хороводов. Не глядя перед собой, он натыкался на людей, спотыкался об упавшие у огня иконы, обжигался о пламя, когда огонь лизал его шерсть в те моменты когда он неосторожно подбегал слишком близко. Может ему броситься в огонь? Даже если бы смелость позволила бы сделать это, он все равно не мог подойти к нему близко из-за большого количества в костре религиозных атрибутов, которые он ненавидел больше всего на свете, ощущая свою ненависть на физическом уровне. А прорываться наружу хороводных окружностей он не смог бы – люди крепко держались за руки.

      Тогда он присел на широко расставленных копытцах, щелкнул хвостом и прыгнул. Со звуком натянутой струны он взметнулся на несколько метров ввысь и расставив лапы в стороны приземлился в сумраке ночного парка, куда почти не достигали рыжие всполохи кострища. Ничего себе? Он и не знал, что способен скакнуть как блоха! Он рассчитывал перепрыгнуть лишь через один ряд людей, а после попытаться перепрыгнуть через следующий, но в мгновение ока получилось так, что праздник остался за его спиной. Андрей услышал чей-то крик на французском и, не дожидаясь погони, вновь присел и оттолкнулся. Следующий лихой прыжок удалил его от народа еще метров на пятнадцать, а третий не удался – он зацепился за ветки ивы и упал на газон. Он вскочил с травы и затравленно обернувшись на удаленный разгул, юркнул в ближайшие кусты. От туда, прижимаясь к земле, он бросился наутек куда глаза глядели. Шабаш с кострищем остался позади, по выкрикам Жуй догадался, что кто-то побежал за ним, но быстрыми прыжками он совершенно спрятался с глаз долой, слившись с так любимой им тьмой. Искать и ловить его было так же безрезультативно, как мышь.

      Вскоре он сообразил, что находится в Летнем Саду города Санкт-Петербурга. Летний Сад был красив и статен даже такой неприятной ночью как эта и его не могли испортить ни толпа ненавистников религий, ни всепожирающее пламя кострища, ни шмыгающий по кустам монстрик с рожками. Жуй искал выход, но, к сожалению не знал плана Летнего Сада и паника не позволяла