Потеря ориентации. Денис Александрович Игумнов

в вашем случае ответственностью. Друзья будут искренне рады вам и вашему соединению с нашим обществом.

      После принятых в культурном обществе людей церемоний прощания гости ушли. Олег, одевшись в принесённые ему ещё вчера вещи – невесомые просторные брюки и золотую рубашку на неразличимых для невооружённого взгляда липучках, пошёл к выходу. В этот раз дверь перед ним распахнулась сама, и он вышел наружу из опротивевшей ему белой палаты одиночной камеры на свободу. Олега встретил светлый коридор со стенами, как на экране, показывающими сквозь себя недалеко расположенный от клиники берёзовый лес. Больше всего его поразил пол, за прозрачной поверхностью которого плескалась вода лазоревого цвета. Подняв глаза, он увидел над головой плывущие облака в высоком небе глубокого синего цвета, что тоже оказывало сильное впечатление на непривыкшего к таким чудесам наблюдателя. Олег сделал всего несколько шагов и немного дезориентированным вошёл в соседнюю палату. Там, спиной к нему, смотря в окно, на койке сидел, ссутулившись, его лучший друг, подонок – Муха.

      – Эй, братуха! – заорал Олег, расставив клешни рук в стороны.

      Павел, получивший с незапамятных школьных времён кличку Муха, повернулся на крик, радостно йокнул и побежал навстречу. Друзья крепко обнялись, утопая в нежных чувствах, обусловленных навалившихся на них одиночеством. Они стали похлопывать друг друга по спине, словно желая убедиться в реальности происходящего.

      – Муха, ты чего такой кислый? – с некоторой досадой спросил Олег.

      – Чего уж лучше. Конец нам пришёл. А? Всё чужое вокруг. Не нужны мы здесь никому. – шмыгнув носом, промямлил Муха.

      – Как будто там мы кому-то нужны были. Перед нами открываются замечательные перспективы.

      – Какие?

      – Пойдём на улицу, погуляем: я думаю, нам теперь можно, заодно и поговорим.

      – Давай, а то засиделся, кости ломит, – заметно оживившись, согласился Муха.

      Вокруг трёх корпусов больницы (если это вообще была больница) рос прекрасный фруктовый сад, словно забором обнесённый величавыми серебряными пирамидальными тополями. Каких здесь только деревьев не было – и обычные груши, яблони, вишни и экзотические кокосовые, и банановые пальмы и такие, каких и названий-то друзья не знали. Выделялись среди всех растений – кустарник, плодоносящий сизыми шарами размером с арбуз и дерево, толщиной со столетний дуб, с вытянутой вверх редиской голым сиреневым стволом, с широкими зазубренными по краям листами и колючими оранжевыми плодами. И всё это великолепие благоухало, плодоносило и цвело. По виду этого сада время года приятелям определить было трудно, но, судя по всему, здесь всё же царила поздняя весна, а успевшие обзавестись плодами растения принадлежали к роду искусственно выведенных гибридов.

      Погуляв с час-другой, парни вернулись к себе в палаты. Муха, прослушав целую лекцию, прочитанную им Олегом, наслушавшись щебетания птиц, накушавшись кислорода, вернулся в приподнятом состоянии