Непримиримые. Наперегонки с судьбой. Марина Андреева

или… Брат? Кто бы знал, как мне хотелось верить в то, что он действительно жив. Не потому, что мечтаю свергнуть отца, нет, но и наследовать трон совершенно не горю желанием, а с появлением нежданно воскресшего брата, этот вопрос решится раз и навсегда.

      – Ваше Высочество, а… – вопрос одного из советников в очередной раз вырвал меня из размышлений.

      После свалившейся на меня новости, сосредоточиться на обсуждении насущных вопросов королевства совершенно не удавалось. Я слушал отчёты вполуха, чему-то кивал, мечтая поскорее сбежать. Ещё и отец, как назло, куда-то запропастился. Сказал же, что ненадолго отлучится, а сам пропал. Вспомнились бросаемые на меня взгляды лекаря перед их уходом. Не к добру это, ох, не к добру. Неспокойно как-то на душе, и ведь явно что-то произошло с домашними – сестрой или мамой.

      Посмотрел в окно. Там вовсю сгущались сумерки, намекая о приближении бала, ещё и желудок заурчал, напоминая о пропущенном обеде. Немудрено, что члены совета нервничали.

      – На сегодня собрание завершено, – устало распорядился я, заметив явное облегчение на лицах советников.

      Едва выйдя из зала собраний, я вновь погрузился в мысли о том, как же комедианты вышли на свободу, но ответа ожидаемо не нашел, лишь количество вопросов возросло в разы. Столкнувшись в одном из коридоров дворца со слугой, распорядился подать запоздалый обед в мои апартаменты. И направился к отцу.

      Тот обнаружился в своем кабинете. Кинул в мою сторону угрюмый взгляд и кивнул, приглашая присаживаться.

      – Возможно, слухи не врут, – произнес он.

      – В смысле?

      – Твой брат… – отец вздохнул. – Ваша мать была слишком слаба, чтобы выносить двоих… Лекари и маги были бессильны. Я обратился к Ибрахиму Тёмному. Деньги его мало интересовали, да и за сохранение трёх жизней пришлось бы опустошить казну по его расценкам. Он затребовал первенца.

      Моего брата отдали колдуну?

      – И вы согласились?!

      – Я бы лишился вас всех, – понуро отозвался король. – Но то дела былые. Королева утверждает, что утром говорила с Трилоном. Переволновалась до обморока. Ей уже лучше, – успокоил меня отец. – Лекарь дал успокоительное, велел не беспокоить. Мы обыскали дворец. Никого не нашли. Вопрос: ей привиделось, или…

      – Если брат жив, то он…

      – Судя по её словам, настроен отвоевать трон.

      – Зачем? По праву рождения он и так его.

      – Наследование подразумевает смерть ныне правящего, а я жив, и это препятствие он собирается устранить. Вряд ли Трилону привиты любовь и почтение к родным, которых он никогда не знал.

      – Ты его тоже не знаешь, а уже осудил, – фыркнул я.

      – Будущему королю не пристало проявлять мягкость.

      Это обвинение в мой адрес, или он пророчит жестокое восшествие на трон для Трилона? Не нравится мне враждебный настрой отца. Ожидая нападения, он на любой неверный жест может отреагировать как на опасность, и я потеряю едва обретенного брата.

      – Неужели ты поднимешь руку