Отель с привидениями. Уилки Коллинз

двери послышался низкий, печальный голос:

      – Войдите.

      Толкнув дверь, горничная доложила:

      – К вам по делу, милади! – И тотчас удалилась.

      В эти несколько секунд пугливая миссис Феррари справилась с колотящимся сердцем; чувствуя, как у нее холодеют руки, сохнет во рту и огнем пылает голова, она шагнула через порог и стала перед вдовой лорда Монтбарри, внешне держась с таким же отменным хладнокровием, как и сама ее сиятельство.

      Несмотря на раннее время, в комнате был полумрак, шторы были опущены. Леди Монтбарри лежала спиной к окнам, словно ей был в тягость даже приглушенный свет. С того памятного дня, когда доктор Уайбрау видел ее у себя в приемной, она удручающе переменилась. Прежней красоты не осталось и следа, лицо усохло – кожа да кости; еще необычайнее стал контраст между мертвенно-бледным цветом лица и холодно сверкавшими темными глазами. Облаченная во все темное, за исключением сверкавшего белизной вдовьего чепца, с кошачьей грацией свернувшаяся на зеленой кушетке, она взглянула на незнакомку, нарушившую ее одиночество, с мимолетным любопытством. И тут же снова опустила глаза на щиток, которым прикрывалась от огня.

      – Я вас не знаю, – сказала она. – Что вам нужно?

      Миссис Феррари попыталась ответить. Первоначальный прилив смелости схлынул, отважные слова, которые она собиралась сказать, еще стучали в ее голове, но уста ее были мертвы. Повисло молчание. Леди Монтбарри снова взглянула на безгласную незнакомку.

      – Вы не слышите меня? – спросила она.

      Снова молчание.

      Леди Монтбарри бесстрастно перевела глаза на щиток и задала следующий вопрос:

      – Вам нужны деньги?

      Деньги! Одно это слово подстегнуло угасавшее мужество жены курьера. Она собралась с силами, обрела голос:

      – Будьте любезны взглянуть на меня, миледи, – сказала она в дерзком порыве.

      Леди Монтбарри в третий раз подняла на нее глаза. С губ миссис Феррари сорвались роковые слова:

      – Я пришла, миледи, чтобы подтвердить получение денег, отосланных вдове Феррари.

      Блестящие темные глаза леди Монтбарри неотступно смотрели на женщину, обратившую к ней эти слова. Ни тень смущения или тревоги, ни минутный интерес не потревожили мертвенной застылости ее лица. Все так же покойно лежала она на кушетке, так же ровно держала свой щиток. Подвергнутая испытанию, она его выдержала.

      Снова повисло молчание. Леди Монтбарри задумалась. На тонких губах обозначилась и тут же изгладилась улыбка, вместе печальная и жестокая. Она повела щитком в дальний угол комнаты.

      – Будьте любезны, сядьте в то кресло, – сказала она.

      Обескураженная, не зная, что говорить и как поступать, миссис Феррари безотчетно повиновалась. Поднявшись на кушетке, леди Монтбарри с нескрываемым интересом смотрела, как та проходит по комнате, потом снова прилегла.

      – Нет, – сказала она вполголоса, – походка у нее твердая. Она не пьяна. Остается только предположить, что она сумасшедшая.

      Больно