Король. Том I. Александр Верт

отправлялся в порт, просто потому что знал там место, где можно избавиться от бороды, сменить костюм без лишних вопросов на что-то попроще и заодно проследить, как Кальмера покинет порт.

      Он быстро добрался до нужного трактира, стараясь не привлекать к себе внимание и никого уже не высматривать. Шлюху он еще успеет найти, а вот о внешности стоит позаботиться. Место, в которое он теперь шагнул, трактиром назвать было сложно, такие забегаловки в порту они с братом именовали притонами и обычно обходили стороной. Женщины здесь были поганые, дешевые и порченные, без зубов, с обвисшей грудью, зато в прокуренной коморке с кислыми запахами никто не станет спрашивать кто ты, а костюм можно отобрать у первого пьяного забулдыги. Такого Шардар и нашел в углу.

      – Ах, вот ты мне и нужен, – сказал он, окидывая взглядом мужчину схожего телосложения в тканом жилете на голую грудь.

      В его бороде как раз были вплетены идиотские рыжие и красные бусины, от которых Шардару искренне хотелось обозвать моряка бабой, еще и дешевой. Этой моды Шардар никак не мог понять, но сейчас это не имело никакого значения. Он поднял мужчину, дернув за жилет, и буквально встряхнул. Тот только пьяно что-то промычал. Это Шардара в целом устроило. Отпустив мужчину, он позволил ему рухнуть обратно на деревянный пол трактира, схватил за ноги и потянул к узкой двери. Она вела из зала прямо в конюшню, в которой одна тощая кляча жевала вонючую солому.

      Почему здесь пахло хуже, чем в зале, Шардар думать не стал, просто подтащил мужчину к бочке с водой и стянул с него одежду. Снимать рубашку с себя было даже обидно, но она была настолько безупречно-белой, тонкой, легкой, что в ее цене можно было не сомневаться, потому пришлось бросить ее в солому и натянуть неудобный жилет с веревочным шнурком и все теми же бусинами. Поправив их на груди, Шардар рыкнул и все же порвал шнурок. Штаны оставил свои, а тканый пояс выбросил. Сапоги сменил на сандалии этого убогого и только тогда вдруг заметил, что у найденного им мужчины все руки в странных черные пятнах, похожих на ожоги.

      «Это ж какую дрянь надо пить, чтобы так обжигаться», – подумал Шардар и даже не предположил, что эти пятна могут быть чем-то еще. Вместо этого он спешно намочил бороду, даже достал кинжал и заранее поморщился, но пытаться добыть здесь хоть что-то было себе дороже, потому он так соскреб мокрые волосы с подбородка, чуть укоротил усы, чувствуя, что взвоет, если начнет скрести лезвием над верхней губой, зато волосы жалеть не стал и, окунув голову в воду, сбрил их с обоих висков. Так обычно помечали матросов, покинувших пиратский корабль, чтобы уйти в сухопутную жизнь.

      Такой внешний вид, по мнению Шардара, избавит его от лишних вопросов.

      Мужчина у его ног что-то промычал, даже коснулся рукой ноги Шардара, словно о чем-то умолял. Его мучала жажда, но от жара на грани смерти он уже ничего не разбирал, а Шардар не замечал разницы между болезнью и бестолковым пьянством. Для него все было едино, потому он пинал эту руку, переступал через тело и уходил, отбивая перед уходом серебряную львиную голову со своего меча, так чтобы на рукояти