Сказка про наследство. Главы 1-9. Озем

теплый майский день, который скоро будет испорчен. Пока заходят и пристают эдакие субъекты…

      Ах, если бы только день! Максим, как и большинство из нас, не обладал прозорливостью, иначе догадался бы, что испорчен не единственный день – отныне все пойдет совсем не так, как он планировал, и тем более не так, как сладко мечтал. За окном – на ярчайшем голубом небосклоне промелькнуло некое облачко – не облачко даже, а его легкая тень, что должна была бесследно растаять, но не растаяла – некая тонкая струйка легко прочертила по направлению к окну и просочилась внутрь – раз! – нырнула и не уходила.

      – Ладно, чего вы нервничаете? И всех заставляете. Присаживайтесь. Итак, зачем вы пришли?

      – Кто вам сказал, что я нервничаю? Глупость! Из-за чего я должен нервничать? Из-за вас, что ли? Слишком много чести! Откуда такое отношение? Словно к вам просители… Народ – не проситель! Телевизор смотрите? Президент – слуга народа. Так, по крайней мере, считается в истинной демократии, а не у нас. Народ – носитель верховной власти, а не бесправное быдло. Зарубите у себя на носу! Молодой да ранний – ничего не знаете. С тоталитарным режимом не боролись! Жизнью не рисковали! А все туда же…

      – Потише, потише, уважаемый… гражданин. Я вас понял.

      – Что поняли?

      – Что вы не быдло. Удовлетворены? Тогда успокойтесь. Не нужно на меня наскакивать. Давайте по-хорошему. Скажите, кто вы и что у вас за вопрос. Может, вы совсем не по адресу.

      – Вот и нет. Как раз по адресу. К вам, то есть.

      – Ко мне?

      – К вам, к вам. Ведь вы – Максим Маратович Елгоков. Ваше имя значится в списке членов Правого Блока. Вы из команды господина Чигирова. Газеты прочат вас в главы одного из районов – естественно, если Чигиров станет мэром Кортубина. Так сказать, молодая многообещающая звезда на Кортубинском политическом небосклоне. Нас ожидает счастье лицезреть начало блестящей карьеры. Поздравляю!!

      – Вы о чем?

      – Об том самом! Вам самому-то не стыдно, Елгоков?

      – Еще раз спрашиваю – вы о чем? Вы позволили себе возмутительный тон. Только ваш возраст удерживает… Ну-ка, быстро говорите, зачем вы ворвались сюда. Я не намерен терпеть… Кто вы такой?!

      – Не кричите. И мой возраст – не ваша забота. Кхм, кхм… Хорошо, представлюсь. Порываев Андрей Гераклидович.

      – Как-как? Геракл?

      – Гераклидович. И не ухмыляйтесь. Мой дед Макарий Порываев учился в гимназии, затем в Оренбургской Духовной семинарии и служил в Новотроицком храме. Дедушка был образованнейшим человеком. Семинария тогда готовила миссионеров, там преподавали татарский и арабский языки, углублялись в ислам. Макарий еще увлекался греческими мифами. Потому и назвал сына Гераклид. Не вижу ничего смешного. Большевики репрессировали деда за то, что он не отрекся от своей веры, отправили принудительно трудиться на строительстве комбината, и там, скорее всего, он погиб, надорвавшись… Вдова и дети – это уже семья лишенцев… А новое счастливое поколение советских людей – Иванов, не помнящих родства –