Призрак мальчика в пижаме. Дж. Э. Уайт

же математика! – поморщилась Корделия. – В коридоре хорошо. А на математике плохо.

      – Ну миссис Мэйчен же приятная.

      – Да, это тебе она приятная, потому что она тебе позволяет весь урок сидеть за нетбуком! Тебе даже слушать не обязательно.

      – Ну я же не виновата, что школьная математика для меня слишком лёгкая! – воскликнула Агнеса. – А работать на этих сайтах вовсе не так здорово, как кажется. Это довольно скучно, и к тому же другие ребята на меня за это злятся. Вон, вчера Мэйсон кинул мне в волосы фантик от жвачки, и даже Кейт Мьюлони смеялась! А я-то думала, мы с ней друзья.

      – Кейт Мьюлони ходит как пингвин, – заметила Корделия. – А миссис Мэйчен ты не сказала?

      – Да ну ещё! – ответила Агнеса. – И так все думают, что я к учителям подлизываюсь. Только этого мне не хватало.

      Агнеса явно была самая умная во всём классе, но Корделия не думала, что она подлизывается к учителям. Похоже, учителя её даже не очень-то любили. Она была не из тех, кому всё даётся играючи, как Аарон Уэбер, который не говорил, пока его не спросят, и на всех тестах получал сто баллов. А Агнеса задавала вопросы, которых учителя не понимали, да ещё и поправляла учителей, когда они ошибались. Так что Корделия подозревала, что если Агнесе дают дополнительные развивающие задания, то только затем, чтобы она не мешала.

      – Да не переживай ты так из-за того, что кто-то там думает! – утешила Корделия, приобняв Агнесу. – Они тебе просто завидуют, потому что ты гениальная.

      – Ну да, наверно… – протянула Агнеса.

      – Ну всё, давай, рассказывай про Бенджи!

      – Про которого Бенджи? Этого или прошлогоднего?

      – Чего-чего?

      – Год назад он был совершенно другим, – сказала Агнес. – Непрерывно смеялся и болтал. Всеобщий любимец, но при этом не противный, как бывает с популярными детьми. И отлично играл в футбол. Помог сборной нашего города выиграть какой-то крупный кубок.

      – И что же случилось? – спросила Корделия.

      – Я не знаю! – сказала Агнес. – Вдруг, ни с того ни с сего, Бенджи принялся прогуливать школу. Бросил футбол. Ходили слухи, что он сильно болеет. А потом один раз на естествознании он вдруг заорал, и орал не переставая до тех пор, пока за ним не пришла медсестра. И после этого он долго не ходил в школу. Говорили, будто он сошёл с ума.

      Агнеса пожала плечами.

      – А когда он, наконец, вернулся, это был совершенно другой Бенджи. Постоянно где-то в своём собственном мире. Наушники. И капюшон.

      «Наверно, в прошлом году Бенджи впервые увидел привидение, – подумала Корделия. – Оттого и психанул».

      Корделия точно знала, что он чувствовал.

      – А чего ты так Бенджи Нуньесом интересуешься? – спросила Агнеса. – Нет, серьёзно?

      – Наверно, мне его жалко, – ответила Корделия, почти не кривя душой. – Ему нужен друг. Проблема в том, что я никак не могу с ним поговорить. Его фиг поймаешь.

      – Я знаю, что на большой перемене он играет в футбол за школой. Попробуй поймать его там.

      – Спасибо, Агнес! – сказала Корделия. – Я попытаюсь.

      Они