Жена Чудовища. Наталья Сапункова

мягко удержал её, вынудив снова отвернуться.

      Она ощутила еле уловимое прикосновение к волосам, к завиткам, выпущенным из причёски. И подчинилась. Эта его блажь, чтобы она не смотрела на него… очень странно, конечно, но если ему так проще…

      Его туфли валялись в углу, из мягкой дорогой кожи и устрашающе большого размера, и чулки там же. Значит, он пришёл сюда, зачем-то одевшись как подобает. И снял всё это, чтобы не мешало. И наполовину расстегнул камзол, была слишком видна рубашка, отделанная тонким кружевом. Рядом с женой необязательно застегиваться на все пуговицы. Он и не стал.

      – Мне не хотелось бы сильно вам докучать, – начала она, соображая, что можно сказать, – правда, не хотелось бы. Говорят, вы любите одиночество. И чтобы вам не мешали. Но всё же мне бы хотелось видеть вас чаще, чем теперь. Перед свадьбой вы устроили нам свидание. А после свадьбы вам уже не хочется свиданий? Видеть меня иногда в спальне – этого достаточно?

      – Как вам сказать, Тьяна… – кажется, он ощутил легкое замешательство.

      – Я понимаю. Тогда вам хотелось уговорить меня отказаться от помолвки. А теперь, получается, не о чем уговаривать? – это сошло бы за речи очаровательной простушки, если бы не лукавый взгляд, который она бросила на него через плечо.

      – Не о чем уговаривать?.. – повторил он, – нет, причины я придумаю, конечно.

      – Вот видите. Так почему бы нам иногда не встречаться, чтобы поговорить, и выпить кофе, например. Я хочу узнать вас получше, раз вы будете отцом моих детей. Как-то странно заводить детей с незнакомцем, вы не находите?

      – Хм. Даже не знаю, что тут возразить, – и опять она почувствовала легкое прикосновение к волосам, – то есть вы не боитесь узнать меня получше?

      – Боюсь ли я? – она опять чуть не обернулась, но его руки на мешали, – мы вроде это уже выясняли. Милорд, вы сказали как-то, что не кусаете юных эссин. Вы солгали? Или кого вы кусаете?

      – Хм. Никого, Тьяна.

      Она прикусила губу, чтобы не спросить, кого он выбрасывает в окно…

      – Так вы ничего ужасного не вытворяете тайком от всех под покровом ночи? И готовы поклясться в этом?

      – Нет, Тьяна. Клянусь честью Айдов, – кажется, он сдерживался, чтобы не смеяться, но улыбался определенно.

      Это было даже интересно, догадываться по голосу, что он чувствует, смеётся или нет.

      – Тогда чего мне нужно бояться? Если я вышла за вас замуж и задолжала вам детей, это должно означать, что я вам доверяю и не боюсь?

      – В идеале конечно. Но в нашем случае…

      – Вы мне солгали. Вы все-таки кого-то кусаете, должно быть.

      – Тин, я пытаюсь понять, вы постоянно смеётесь надо мной?..

      Она вздохнула:

      – Совсем немного, милорд. Но сказать всё это серьезно мне отчего-то трудно. Говорить это со слезами на глазах вроде бы нет повода. Остается так. Вам не нравится?..

      – Как раз нравится. Продолжайте, миледи. Хотите ещё вина?

      Она согласилась. Лимонад им нести все равно не торопились, а пить хотелось.

      Валантен опять налил немного вина в стакан и подал Тьяне, оставаясь позади.

      Опять