7 mejores cuentos de César Vallejo. Cesar Vallejo

совершил, даже довершил. Сначала трамвай вроде бы задержался, потом остановился. Тогда нам двоим и обозначился довольно странный, довольно мокрый град Петра Алексеича.

      Потому мы и надели калоши,

      подняли зонты,

      хотя погода, в общем, хорошая,

      в небе панты́,

      манты́ да банты́,

      за небом канты́…

      На Литейном весеннем,

      покрытом не хлябью,

      не тленьем,

      а серью да синью,

      мне и Варваре,

      незатейливой паре,

      хотелось друг с другом

      (возможным супругам)

      под вагоном лежать

      или в лужи друг друга кидать

      до утренней ночи

      (без желателей прочих).

      С трамваем «пятёркой»

      гориллу глодать,

      с трамваем «семёркой»

      в горелки играть,

      то ль зонтами в утробу совать

      многократно

      туда и обратно,

      туда и обратно.

      Подумав так, но предвидя недоброе, я огляделся… А было всё это, если не ошибаюсь, поблизости от Соляного городка, значит, неподалеку от Фонтанки. Представьте, Варвары рядом не оказалось, ни на крышах соседних домов, ни на колокольне, – словом, нигде. Вместо неё вышагивали каких-то восемь.

      Как один – умны, как один – капельдинеры, один даже – капельмейстер. Я хорошо представлял Варварино пристрастие ко всему, что капает, значит, к водному пространству, которым и была Фонтанка, про что я этим восьмерым и объявил, сказал прямо и бесповоротно:

      «Мы сознаньем раздуты,

      в калоши обуты.

      Всё ближе и ниже

      на теле веселья

      минуты сомненья

      и часы без сомненья.

      Со мной куль морошки

      да картошки немножко,

      засунем в кулёк и консервную банку,

      чтобы ужин Варваре

      донести на Фонтанку».

      Мы именно таким образом и поступили. Забыл добавить.

      «На тарелках поплоше

      Варваре хорошей поднести по калоше».

      Вдруг на том берегу

      послышались громы да ухи.

      Кружился затерянный дух

      да громкие ветры,

      да звонкие Пе́тры…

      Там фонарь молодой

      до небес – голубой

      на дороге аршинной

      затух над водой

      беспричинно.

      А вокруг беднота – грязнота.

      Нелёгкая выдалась дата.

      Тогда я и выкрикнул, произнес: «Эй! Ей!

      Ищите свата – боевого солдата.

      А не отыщете,

      запалим огоньку, и в черноту – высоту,

      чтобы высказать гладко

      о желаниях сладких,

      встречая Варвару

      на сухопутном посту,

      на Аничкином мосту».

      В эти минуты всё и приключилось:

      Вёсла пальчком прижав,

      глаголы в памяти держа,

      вспоминая длинного ежа,

      в лесу колючего ужа,

      Варвара плескалась,

      в лодке качалась…

      Мы вместе видели в очки

      её уместные скачки.

      Воды приятное свеченье,

      с водой – балета приближенье.

      Варвара под мост проплыла торопливо,

      на