Тайна старых картин. Наталья Хабибулина

когда подросла, стала похожа на свою сестру.

      – Вы знаете это совершенно точно? – несколько недоверчиво спросил подполковник.

      – Да, абсолютно! Об этом мне рассказала моя матушка, правда, Уборевичи ко времени моего возвращения уже уехали из города, но и братья мои подтвердили это. Даже в газете была небольшая заметка по этому поводу. А вот почему она не уехала с теткой за границу – не спрашивайте – не знаю.

      – Вы и так много рассказали. Но ещё один вопрос, позволите? – Корзинкин кивнул. – Вы вспомнили имя сестры, а фамилия её? Лыткина?

      – Н-нет, по-моему, она вдовела. Детей у неё не было, это точно, а вот фамилия мужа мне неизвестна, к сожалению… Но, думаю, что вы найдете старожилов в селе, где проживала эта женщина. Наверняка, найдется кто-то, кто помнит их.

      – А название села?

      – Рассыпино. Оно и теперь так называется.

      – Ну, что ж, информация ваша вполне исчерпывающая. Но, возможно, что у меня могут возникнуть ещё вопросы. Думаю, вы не откажете мне в помощи? – улыбнулся Дубовик.

      – С превеликим удовольствием буду рад помочь! И из истории нашего города многое, что смогу ещё рассказать! И судьбой если вдруг чьей-то вдруг заинтересуетесь – милости прошу!

      Год 1908, лето

      Село Рассыпино по праву носило такое название: дома крестьян были раскиданы по холмам, как горох, в полном беспорядке. Улица, одна единственная, виляла между домами, то сужаясь, то расширяясь. На самом высоком холме блестел на солнце крест местной церкви, с пристроившимся рядом погостом.

      Среди бревенчатых изб, крытых дранкой, выделялся один – кирпичный, под красной железной крышей. Вокруг него раскинулся огромный сад, ядом у подножья холма плескалось большое озеро, за которым открывались пастбища со стадами коров и большой отарой овец.

      К воротам этого дома и направлялся сейчас Гордей Устинович Лыткин. С ним рядом в крытой пролетке восседала Домна Кузьминишна. Дети с нянькой давно отдыхали в деревне у сестры Лыткина Гликерии Устиновны, которая была бездетна, и с удовольствием принимала племянников в большом своем доме в Рассыпино, доставшемся ей от покойного батюшки.

      Шумной толпой все дети выбежали встречать родителей, следом утицей выплыла нянька, а за ней на большую террасу вышла сама хозяйка – Гликерия Устиновна. Была она на десять лет моложе своего братца, в меру полна, лицом бела, но некрасива, что, впрочем, не портило впечатления о ней, поскольку характер она имела добрый и отзывчивый.

      Как и в доме брата, здесь всегда были гости, крутились приживалки, пара нищих старух месяц-другой задерживались под гостеприимным крылышком добродушной хозяйки. А уж про детей Лыткина и разговору не было! Любили тетушку безмерно, вечерами усаживались вокруг неё на диване и на полу, с замиранием сердца слушали страшные сказки, где были главными лешие и ведьмы, «населяющие» ближний лес, за оврагом, а водяной «жил» в озере под холмом. И визгу было, и смеху в этом доме довольно!

      Расцеловавшись, всё семейство двинулось дружно