Вятичи. Книга 2. Кровавая пыль дорог. М. Лютый

а где-то ниже: под выпирающим животом. По возрасту он был ровесником Сфирько, может быть чуть старше. На ногах у него были сапоги, по которым он изредка ударял длинным прутиком.

      – Ты чего здесь расселся? Коровы без присмотра совсем! – закричал он на Векшу.

      – А куда они уйдут? На лугу трава сочная, и её полно, река рядом – напьются, – нехотя ответил Векша.

      – Отец сказал, чтобы ты весь скот гнал в град.

      Векша встретился взглядом с Агапе и с вызовом произнёс:

      – А что мне остальные жители града скажут, когда я их голодный скот обратно пригоню? Пусть пасутся. Тебе надо, – бери своих коров и гони в град.

      – Ты чего не понял? Я говорю, что отец приказал…

      – Да чего же ты так кричишь, Болерад? У Слободана научился? – возмутилась Агапе.

      – А ты, Агапка, в мужицкие дела не лезь. Ишь, какая перечливая выросла.

      – Моё имя Агапе.

      – Да что ты говоришь! А для меня вы – Агапка да Ванька.

      – Моего брата зовут Иоанн, что по ромейски означает обласканный Богом, а Агапе – означает любовь.

      – Ха, ромейские! Напридумывают имён!.. Хороша семейка: колдун сухорукий да колдунья косоногая. А всё туда же – имена ромейские…

      Иоанн вскочил на ноги и, бешено округлив глаза, закричал:

      – Не сметь так говорить о моих родителях!

      Вячеслав сидел и молчал, и только его глаза становились всё уже и уже. Но Болерад не обратил внимание на Иоанна и продолжил:

      – Любовь по-ромейски!.. А ты до любви доросла? А может у тебя ноги кривые, как у мамаши твоей?

      Болерад прутиком откинул подол сарафана у Агапе, оголив её ноги выше колен. Агапе ахнула и быстро укрыла опять подолом свои ноги.

      – Странно, ноги как ноги, и даже ровные. И как только могли колдун со своей хромоногой колдуньей такую девку с красивыми ногами родить?

      Иоанн нагнул голову, бросился к Болераду и с разбегу ударил его головой в живот. Тот согнулся от боли, а затем выпрямился и выхватил свой нож. Вячеслав вскочил на ноги, одной рукой схватил запястье с ножом Болерада, а ребром ладони другой ударил по руке, держащей нож, чуть ниже локтя. Нож упал на землю. Затем Вячеслав изо всей силы толкнул его в реку:

      – Остынь маленько.

      Брызги от упавшего в воду Болерада долетели даже до горящего костра, где зашипели на пылающих углях. У берега было не глубоко, но грязно-зелёная тина мешала Болераду быстро подняться. Наконец он встал и с бешеными глазами уставился на Вячеслава. Сфирько поднялся и встал рядом с братом:

      – Чего смотришь? Забирай своих коров, да и уматывай отсюда. Раскричался здесь…

      Вячеслав, насупив брови, добавил:

      – Нож вынимай только против врагов. В следующий раз отниму и в реку брошу.

      Вылезший на берег мокрый Болерад снял с себя лохмотья тины, подобрал свой нож и с угрозой произнёс:

      – Ладно, ладно, всё вам припомнится. Вы ещё кровушкой умоетесь…

      Вячеслав вскипел:

      – Поговори у меня ещё!..

      Сфирько положил ему на плечо свою тяжёлую руку и толкнул