Смерть пахнет конфетками. Александр Михайлович Кротов

тоже неплохо ориентировался, и смог всех вывести к жилым домам. Собственно говоря, они жили недалеко отсюда. Дома были достаточно новыми, что подкупило Кира, и он согласился не тащиться через полгорода домой, а заночевать у «Алёнки и Владика» как кто-то из них тогда представился.

      По пути они заскочили в круглосуточный магаз, где Владик купил три бутылки водки, колбасы и «Фанты». Он тогда предупредил:

      – Брат-спаситель, у нас дома небольшой бардак, не смущайся…

      – Всё нормально, – сказал Кир.

      – Дай глотну, – сказала Алёнка.

      Они немного попили водки из горла. Всем троим, что называется, «дало». Пришлось уйти с предподъездной лавочки, когда недалеко показались сигнальные маячки то ли полиции, то ли СП.

      Квартира немного повеселила Кира, но он ничего не сказал. Уж очень благодарили его Владик с Алёнкой. Было много тостов: пили они, как не в себя. Хозяева хорошей, но бардако-насыщенной квартиры были счастливы, что остались живы. А Кир хотел забыть, как вонючая смерть бродит по переулкам благополучного района.

      Кир отрубился тогда, когда Алёнка ему показалась ну очень красивой. В этой «мясорубке» ей удалось сохранить лицо в прямом смысле слова – ни одного удара по хлебалу смазливая брюнетка не поймала. Милое личико молодости уже было тронуто оттенком синевы прожжённой жизни, но Киру тогда она показалась вполне нормальной. Они сидели на кухне, к ним успел придти какой-то «друг», который «кое-чего» принёс. Но Киру этого «кое-чего» не хотелось, он удалился в комнату и лёг спать на пол. Кажется, к нему приходила благодарная Алёнка, но это могло и присниться…

      Теперь всё было хуже. Владик и его, вроде бы ещё не потерявший себя в реальности, друг выглядели хмуро. Ломота во всём теле заставила Кира сесть на липкую табуретку. На столе во внутренностях мятых пачек сигарет он нашёл один целый никотиновый заряд. Кир закурил, хотя знал, что от этого не полегчает.

      – Давай, рассказывай, на чём сидишь? – спросил Владик.

      Он тоже откуда-то взял сигарету, и как-то странно её прикурил, держа белую табачную трубочку между мизинцем и безымянным пальцем.

      – На табуретке, – ответил на вопрос Кир.

      Он понял суть вопроса, но ни на чём, кроме алкоголя и никотина, он не сидел. Потому что своих галлюцинаций ему хватало, новых мозговых фантазий ему было не нужно.

      «Друг» запоздало засмеялся, выбросив окурок в угол. После этого он пару минут пытался что-то нащупать у себя в карманах и промежности. Отвратительное было зрелище.

      Кир отвернулся, у него заболел живот. А Владик пододвинулся к нему поближе:

      – Я же вижу, что ты свой! – сказал он.

      Кир резко ответил:

      – Нет! Я не нарик!

      «Друг» ещё громче засмеялся, потом как-то нелепо завалился на бок.

      – Так я тоже не нарик, – сказал Владик, криво подмигнув. – Жизнь просто сделала такой поворот…

      – Живот крутит, – сказал Кир, сделав маленькую затяжку.

      Боль усилилась, позывы в туалет приобрели необратимый характер.

      Владик положил