Любви все возрасты покорны. Сборник рассказов. Александр Константинович Щербаков

букетом цветов в небольшом пластмассовом ведерке и поставила к нам на стол, сказав, что это подарок от какого-то мужчины в зале. Моя спутница поблагодарила эту женщину, но даже не взглянула на того мужчину, который прислал ей этот букет. Позже, когда мы уходили из ресторана, она взяла только мою розу, оставив остальные цветы стоять на столе.

      Мы поднимались к ней в номер, горя диким обоюдным желанием физической близости. На ум пришел пошлый анекдот про грузина, который на вопрос, какая охота лучше всего, ответил – когда тебе охота, и ей охота, вот это охота! Если бы это была не она, моя богиня, ставшая такой за три прошедших дня, я бы нашел возможность, где овладеть ей. Но предложить ей такое было выше моих сил. Мы подошли к её номеру. Она, чуть вздохнув и нежно улыбнувшись, прошептала «до завтра» и нежно поцеловала меня в щеку. От всего этого я чуть ли не впал в ступор».

      В предбаннике наступила тишина. Все мужики представляли, что это такое – пережить расставание с женщиной, которую ты всеми фибрами желаешь, которая так близко и так доступна. Молчание было довольно продолжительным. Потом Валера задал вопрос, который был готов сорваться с губ всех присутствующих: «А что было потом?». И Леонид завершил свой рассказ: «А ничего! В смысле ничего хорошего. Мы были оба не свободны, у нас были дети – сыновья. У меня чуть постарше, у неё еще совсем маленький, дошкольник. Мы иногда встречались на работе, останавливались и недолго разговаривали о жизни, глядя друг на друга влюбленными глазами. Мне было так тошно на душе, я очень сожалел, что не мог найти возможность хоть одну ночь провести с любимой женщиной, о которой мы оба потом вспоминали бы всю жизнь. Но… Однажды её муж уехал в командировку, сына она отвезла к матери на ночь, и сказала, что мы могли бы встретиться у неё дома. Но когда мы после работы приехали к ней, в дверях торчала бумажка – телеграмма от мужа, что он сегодня прилетает раньше срока. Времени до прилета самолета, на котором должен был прилететь муж, оставалось совсем мало. Так что мы лишь успели выпить чаю, и я вышел из квартиры, поцеловав свою любимую впервые в губы. И она ответила мне страстным поцелуем, тесно прижавшись ко мне. И на её глазах появились слезы. А вскоре её мужа перевели в другой город и они уехали».

      Опять наступила тишина. У Сергея, самого пожилого из нас и самого сентиментального, на глазах появились слезы, но он их быстро смахнул. Потом Павел сказал: «Вот за что я не любил тогдашнюю жизнь в совдепии. Никогда невозможно было попасть в гостиницу. То бронь надо, то еще что. Да и гостиниц было раз-два, и обчелся. Приедешь в командировку и хоть на вокзале ночуй. Особенно если экстренная командировка. А уж встретиться с понравившейся женщиной вообще было невозможно. Конечно, если ты уважаешь себя и её. Бомжи вон под каждым кустом сношаются». Все снова заговорили уже на тему отсутствия возможностей провести день или ночь с любимой женщиной, не вступив с ней в брак. И у всех оказались