Кант. Биография. Манфред Кюн

рацион в семье Канта был, вероятно, столь же однообразным, как и в этом рассказе, и скудным даже в лучшие времена. Тем не менее, так обычно питались мелкие ремесленники того времени, и было бы неправильно считать Кантов бедняками – по крайней мере, пока мать была жива.

      Иоганн Георг и Анна Регина Кант были хорошими родителями. Они заботились о детях как могли. Если мы что-то и знаем о детстве Канта наверняка, так это то, что оно было беспечным. Вот что говорил позже один из его ближайших коллег:

      Кант сказал мне, что когда он более пристально наблюдал за обучением в одном графском доме неподалеку от Кёнигсберга, то часто думал о несравнимо более благородном образовании, которое он сам получил в доме родителей. Он был им благодарен и говорил, что никогда не видел и не слышал дома ничего недостойного[87].

      Эти слова подтверждает и Боровский:

      Как часто я слышал его слова: «Никогда, ни разу не слышал я ничего недостойного от моих родителей, и не видел ничего бесчестного». Он сам признавал, что, возможно, лишь немногие – особенно в наш век – могут вспоминать свое детство с такой благодарностью, с какой он всегда вспоминал и вспоминает до сих пор[88].

      Действительно, Кант мог сказать о родителях только хорошее. Так, позже он писал в письме: «Мои родители (из сословия ремесленников) были абсолютно честными, добродетельными и порядочными. Они не оставили мне состояния (но не оставили и долгов). Кроме того, они дали мне образование, наилучшее с нравственной точки зрения. Каждый раз, когда я думаю об этом, меня охватывает чувство огромной благодарности»[89].

      Когда в 1746 году Иоганн Георг умер, Эмануил, старший сын – ему почти исполнилось двадцать два года – написал в семейной Библии: «24 марта моего дорогого отца забрала счастливая смерть. Да позволит ему Всевышний, не одаривший его множеством радостей при жизни, приобщиться к вечной радости»[90]. Мы можем исходить из того, что Кант любил и уважал отца: многое в его строгих нравственных принципах, вероятно, восходит к этому трудолюбивому человеку, содержавшему семью в далеко не всегда простых условиях. Мать, по всей видимости, значила для Канта даже больше, и он вспоминал о ней гораздо нежнее. Как утверждают, он говорил: «Никогда не забуду своей матери. Она взлелеяла во мне первые зародыши добра, она открыла мое сердце впечатлениям природы, она пробудила и расширила мои представления, и ее поучения оказывали постоянное спасительное воздействие на мою жизнь»[91]. Она была «женщиной большого ума. большого сердца и подлинной, нисколько не фанатичной религиозности»[92]. Кант не только считал, что унаследовал от матери внешность, – но и что она больше всего повлияла на первое формирование его характера, заложила основы того, кем он станет позже. Она его очень любила, и он чувствовал ее любовь. В лекциях по антропологии он говорит, что обычно отцы балуют своих дочерей, а матери – сыновей, и что матери предпочитают активных и смелых сыновей

87

Краус, цит. по: Reicke, Kantiana, p. 5П.

88

Borowski, Leben, p.12; см. также: Jachmann, Kant, p.135, где утверждается, что Кант часто называл свое образование щитом (Schutzwehr) сердца и морали от злых впечатлений (lasterhafte Eindrücke). Яхман тоже характеризовал воспитание Канта дома и в школе как «целиком и полностью пиетистское».

89

Черновик письма Линдблому, 13 октября 1797 года (Ak 13, p. 461; само письмо: Ak 12, p. 205–207). Это единственное высказывание о родителях, написанное самим Кантом. Оно придает достоверность тому, что сообщают другие. Насколько важным было для Канта нравственное состояние его семьи, видно также из его письма к жениху дочери брата от 17 декабря 1796 года (Ak 12, p.140), где он писал: «Поскольку кровь двух моих уважаемых родителей в разных ее потоках никогда не была запятнана чем-либо морально неприличным, я надеюсь, что Вы обнаружите это и в своей возлюбленной.»

90

Emil Arnoldt, “Kant’s Jugend,” in Emil Arnoldt, Gesammelte Schriften, 6 vols., ed. Otto Schöndörffer (Berlin, 1907–1909), I, p. 608–609. См. также: Stuckenberg, Kant, p. 6.

91

Гулыга, Кант, с.16. См.: Jachmann, Kant, p.169. Он также говорит, что глаза Канта всегда наполнялись слезами, когда он говорил о своей матери, и что он называл ее «любящей, чувствительной, благочестивой и праведной женщиной и нежной матерью, которая научила своих детей бояться Бога, давая им религиозные уроки и подавая им пример добродетели. Она часто уводила меня из города и обращала внимание на Божий промысел». См. также: Wasianski, Kant, p. 250–251.

92

Э.А.К.Васянский, “Иммануил Кант в последние годы жизни”, Кантовский сборник, № 3 (41), 2012, с. 92.