Венчур. Иван Ефремов

большой дом и фуру, стану дальнобойщиком. Может, по Европе буду колесить… Большие города посмотрю.

      – Шофер-турист-миллионер! – смеется Булат.

      Раздается звонок от командира вертолета, Антон включает громкую связь.

      – Тебя слышат все, – предупреждает он.

      Из динамика звучит объяснение Петровича: «Я был за дележ! Но трудящиеся уперлись не на шутку! Грозили бастовать! В общем, с минимальным перевесом в один голос экипаж решил слелать инвестицию».

      – Ладно, подсчитаем голоса и сообщим, – обещает Антон.

      «Понимаю…» – смеется Петрович. – Как говаривал генералиссимус: «Не важно как проголосуют, важно, как подсчитают».

      Полковник обводит всех обреченным взглядом:

      – Жизни ваши – вам и решать…

      – Давайте договоримся, – предлагает Саид, – если кто-то из нас погибнет, а награду мы все-таки получим, его доля будет передана родителям.

      Переглянувшись, все соглашаются с этим условием.

      Полковник предупреждает:

      – Повторю: о том, что я в курсе вашей самодеятельности, никто не должен знать. Хотя бы для того, чтобы на свободе остался надежный человек, способный договориться о вашем выкупе или о доставке сюда двухсотых, если что-то пойдет не так. А вы должны быть крайне осторожны. Хотя все вы образованные, и надеюсь, приняли верное решение. А я, к сожалению, не доучился, – признается полковник. – В советские времена в девяностом поступил в военную академию, а второй курс окончил, когда Союз распался. Таджикистан стал независимым, но не избежал клановой войны. Полилась кровь, гибли люди, уезжали, бросая дома. Я добровольцем из Москвы полетел прямо на фронт и попал в самое пекло. Уже через неделю во время боевой операции погиб мой командир. Меня сразу назначили на его место. После победы я был уже майором. Так что, – он дотрагивается до погон, – это не за штабную работу, это боевые звезды.

      – В военном училище вас ставили в пример как одного из героев гражданской войны, – вспоминает Саид.

      – На фронте погибают самые смелые… Они – герои, – сказав это, полковник задумчиво смотрит на курьера и переходит на английский: – Ну, смотри, Абдул, ты заварил всю эту кашу. Если наврал, берегись! Капитан, все время держи его на мушке.

      – Э-э, вы все меня еще будете благодарить, – заверяет Абдул. – А я – вас.

      – Лейтенант, – полковник переводит взгляд на стрелка. – Снарядов у вас маловато, экономь.

      – Есть, экономить! – обещает Тимур. – Буду стрелять только в крайнем случае.

      – Если живым Джафара взять не удастся, – полковник обводит долгим взглядом присутствующих, – вспомните о моем сыне, завалите шайтана!

      – Если замочим, мы вряд ли сможем доказать его причастность к теракту, – возражает Антон. – Но если привезем упыря сюда, то ФСБ сможет расколоть его.

      – Не могу приказывать тебе, Денисов, поэтому прошу: если появятся хоть малейшие сомнения – отменяй операцию, а лучше вообще не начинай!

      – Так