Секта. Невероятная история девушки, сбежавшей из секс-культа. Бекси Кэмерон

не допускала мысли, что эта дверь – для меня.

      – Бекси, кем ты хочешь быть, когда вырастешь?

      Его вопрос заставляет меня задохнуться. Я чувствую, как мои глаза расширяются по мере того, как слова чужака ширятся в сознании. Ощущение проходит через все мое тело, – оно переполняет вены, пульсирует в биении сердца.

      Потолок над «гардианом» открывается, пылая огнями Армагеддона, черными облаками и серой. Я могу различить Святого Духа Иисуса и Бога, и Моисея Дэвида, стоящих в сияющих белых одеждах, с мечами в руках, и армию ангелов – легионы их заполняют жестокое небо.

      Земля в пламени, я вижу вспышки грядущего. Вижу себя – подростка в сражении с воинами Антихриста. Вижу свою смерть, смерть, к которой мы все готовимся. Я вижу много вариантов того, как меня убивают; выстрел в сердце, повешение на дереве. Я истекаю кровью, обнаженная, на кресте, меня обезглавливают вместе с братьями и сестрами на площади, потому что мы отказались отречься от Моисея Дэвида.

      Голос репортера пробивается сквозь видение, потолок закрывается. Снова остаемся только мы двое.

      Я и «гардиан».

      – Хорошо, ты думала об этом? Кем бы ты предпочла быть, когда вырастешь?

      Я ищу на его лице признаки обмана, лукавства или насмешки, но не нахожу. Это настоящий, искренний и, возможно, очень нормальный вопрос. Так, может быть, существует подобный шанс. Ну, что я вырасту?

      И я отвечаю единственное, о чем могу думать:

      – Я хочу быть журналистом, я хочу быть как вы.

      Слова растекаются по странице, как акварели, синие буквы сливаются. Я вытираю глаза, пока слезы не причинят больше ущерба или не сотрут этот момент. Только что пробил «золотой час», заливая комнату мягким светом. Мой взгляд затуманивается, и я проваливаюсь в то, о чем пишу. Оно родилось из меня, выплеснулось и заполнило квартиру, комнату, захлестнув дом, ради обретения которого я столько боролась, и вещи, которыми я его заполняю; жизнь, которую я не смела считать возможной. И, сидя в этой синеве, внутри этого мгновения из прошлого, которое изменило меня и позволило существовать реальности, которая у меня есть сейчас, я понимаю, что должна найти моего «гардиана» и поблагодарить его.

* * *

      Прошла неделя с тех пор, как я занялась поисками «гардиана». Мои подруги, Джесс и Селина, пришли на ужин.

      – Животное! Ты готовила? – говорит Джесс, входя. Она удивлена. Девчонки переименовали меня в «животное» пару лет назад – «ты похожа на крошечное дикое существо», – я принимаю это как комплимент.

      – Я умею готовить, – говорю я. – В детстве я готовила постоянно.

      – Да, судя по тому, что ты рассказывала, ты делала это абсолютно из-под палки.

      – Ах, какой стыд! А ведь я приготовила для вас мою культовую классику…

      – Жертвенного ягненка Христа? – перебивает Селина.

      – Правда? – говорит Джесс.

      – Нет. Рисовую лапшу со специями, тупица!

      Я раскидываю подушки на полу вокруг кофейного столика, затем наливаю девушкам вина.

      – Очень изысканно, – говорит Селина.

      – Это только для вас двоих, вы знаете, что я не справлюсь с этим, –