Догнать любовь. Наталия Миронина

А если Быстров уезжал на сборы, Марина писала ему письма. Одно из них обнаружил отец Быстрова и устроил выволочку сыну. «Тебя посадят, она несовершеннолетняя!» – кричал. «Я тоже», – спокойно заметил сын. Что происходило в семье Марины, никто не знал. Ежова всегда была сдержанна и спокойна. В учительской школы этот роман вслух старались не обсуждать. Озвучить проблему означало признать ее. Тогда пришлось бы как-то реагировать. А как? Никто не знал. Не беседы же о возможных последствиях проводить? Поэтому все делали вид, что ничего не происходит. Школа вздохнула с облегчением, когда Быстров и Ежова станцевали вальс на выпускном. К облегчению примешивалось любопытство – а что же будет дальше?

      А дальше случилось неожиданное. Саша Быстров на одном из уроков оглянулся назад, встретился взглядом с Ирой и обнаружил, что она превратилась в красавицу. «Как я ее не замечал?!» – с недоумением спросил себя Быстров, и Марина Ежова отошла на второй план. Наверное, они расстались бы незамедлительно, если бы не удивительная способность Марины не замечать очевидное и неприятное. А уж коли заметила, то постараться не реагировать. Поэтому, прекрасно зная о прогулках Быстрова, она делала вид, будто ничего не изменилось.

      Как часто это бывает, Саша сначала порывался решить проблему одним махом. «Я с ней встречусь и скажу, что больше мы встречаться не будем!» – думал он, но ничего не предпринимал. Сказать правду, глядя на безмятежное красивое лицо Ежовой, смелости не хватало. Марина была так же приветлива, ласкова, заботлива. Потом Быстров стал ставить себе сроки. «Сразу после вступительных экзаменов все ей скажу!» – решал он. Но прошли вступительные, лето двигалось к концу, а Быстров по-прежнему проводил вечера с Ирой, Марина же ждала, вопросов не задавала, делала вид, что все по-прежнему. В конце концов малодушный Быстров себе сказал: «Ну что, она сама не догадается? Взрослая же! Не ребенок!» На этом он и успокоился и никаких угрызений совести и душевного неудобства больше не испытывал. Его теперь волновала только Ира Кузнецова. Он радовался, что она никуда не уезжает, остается в их городе, поэтому можно будет видеться. «Понятно, я буду уезжать на сборы, но возвращаться-то буду сюда. Она станет меня ждать», – планировал он, но тревога присутствовала. Быстров не был уверен, что Кузнецовой он нравится: «Она красивая. Очень красивая. На улице обращают внимание». Эта неуверенность породила активность. Быстров, зная, что наступит сентябрь и он уедет, удвоил усилия. Теперь он приходил на свидания с букетами цветов, они не скрывались больше, а частенько сидели в кафе в самом центре города. О том, что они встречаются, теперь знали все. Родители Иры очень переживали. Быстров им нравился, но они не хотели раннего брака для дочери и в уме держали Марину Ежову. «Мама, это же очень глупо! Наверняка до тебя у папы был кто-то еще. Это же у всех так бывает!» – как-то сказала Ира. Людмила Михайловна только вздохнула. Она не могла толком объяснить, почему так тревожится из-за этих отношений с Быстровым. Она видела, что дочь