Золотые погоны империи. Валерий Геннадьевич Климов

французскому командующему фронтом, а в юридическом – российскому представителю нашего Верховного Главнокомандующего во Франции. Таким образом, русские войска имели, как бы, двойное подчинение.

      Уже на месте, в лагере «Мальи», генерал Лохвицкий своей властью несколько реорганизовал подчинённую ему бригаду. Теперь каждый из её двух полков включал в себя три батальона (по четыре роты – каждый) и три пулемётные роты, а также – отдельную разведывательную команду в составе шестидесяти человек (чего не было, кстати, ни в одном полку русских войск, воюющих на Российско-Германском фронте).

      Обмундирование у нас было своё (ещё перед нашей отправкой из России каждого из нас снабдили двумя новыми комплектами русской военной формы), но каски, уже в «Мальи», мы получили французские (образца Адриана), правда, с нарисованным на них двуглавым орлом, да, и погоны у нас, в отличие от воинских частей в России, были снабжены римскими цифрами (по номеру соответствующего полка).

      Что же касается нашего вооружения, то французы снабдили нас своими трёхзарядными винтовками «Лебель М1 886/93» (калибра восемь миллиметров) и пулемётами французского образца (по двенадцать на каждую пулемётную роту). Но, при этом, кадровый офицерский состав нашей бригады мог, по прежнему, пользоваться своим личным оружием – револьверами системы «Нагана», всегда находившимися при нас.

      Многих наших солдат сразу же направили учиться в учебный центр, находящийся в Шалоне, на краткосрочные курсы по овладению военными специальностями пулемётчика, снайпера, телефониста, сигнальщика и сапёра. Одновременно с этим, все солдаты и офицеры бригады принялись срочно изучать особенности французского фронта и методов ведения боя союзнической армией и участвовать в учебных стрельбах и практических занятиях на местных полигонах.

      Реорганизация штатного расписания привела к переназначению некоторых офицеров. К моему удовольствию, я попал во второй батальон второго полка Особой бригады. Данный полк возглавлял печально известный своим самодурством и жестокостью по отношению к подчинённым полковник Дьяконов, но, зато, командиром второго батальона, в этом полку, был пользовавшийся огромной популярностью среди большинства солдат и офицеров бригады подполковник Готуа, строгий, но очень справедливый и порядочный боевой офицер.

      К тому же, командиром пулемётной роты в нашем батальоне был назначен мой новый товарищ штабс-капитан Разумовский Михаил Иванович, тот самый Мишель, с которым мы вместе «делили все тяготы» переезда из России во Францию.

      Мишель тоже был очень рад такому стечению обстоятельств. Обычно крайне выдержанный, он широко улыбнулся, услышав от меня эту новость, и долго тряс мою руку, поздравляя с назначением во второй батальон на должность командира 5-й строевой роты.

      Нашими коллегами по батальону стали также поручик Орнаутов Петр Александрович, поручик Мореманов Сергей Петрович и поручик Лемешев Андрей Федорович – командиры 6-й, 7-й и 8-й строевой роты, соответственно.

      Первых