Трио неизвестности. Вадим Панов

них. И благодаря им астрологи перестали убивать себя. Ведьмы заставили людей принять спорки, но именно заставили: барьер сохранился. И это был непреодолимый барьер.

      Но далеко не все нечистые оказались уродами: синеволосые кугианцы отличались тонкой, удивительной красотой, и Аурелия была из их числа.

      – Сейчас Мерса влюблён, очарован, однако рано или поздно он начнёт задумываться над тем, что я – спорки, а он – нет. Этот момент обязательно наступит, и я не хочу его переживать.

      – Возможно, – мягко произнесла Кира. – Но мы обе знаем, что у Мерсы это в первый раз. Он искренен в своих чувствах и не видит никого, кроме тебя. Не нужно быть ведьмой, чтобы это понять, – достаточно того, как он на тебя смотрит.

      – Я знаю, адира. И я…

      – Ты права в том, что ему необходимо как можно скорее задуматься о будущем. Однако я уверена, что Мерса от тебя не откажется.

      – Я не знаю примеров счастливых союзов между людьми и спорки, – грустно сказала Аурелия.

      – В таких делах необычайно важно отношение окружающих, – серьёзно ответила рыжая. – Ты знаешь мою историю: я – простолюдинка, инопланетница, я была помолвлена, но высший свет Линги принял меня. И не только Линги.

      – Вы – настоящая адира. – Ведьма чуть склонила голову. – И настоящая лингийка.

      – А у тебя есть шанс оказаться среди тех, кто не будет относиться к тебе с предубеждением. Оказаться вместе с человеком, который тебя любит. Подумай об этом.

      – Вы обещаете мне помощь?

      – Всё зависит от того, как ты относишься к Мерсе, – не стала скрывать Кира. – Если твои чувства такие же искренние, как его, я помогу вам всем, чем смогу.

      – Спасибо.

      – Я ещё ничего не сделала. – Рыжая помолчала. – А теперь поговорим о Галилее.

      – Это очень хорошая мысль, адира, – кивнула ведьма. – Сейчас мои воспоминания свежи и отчётливы.

      – Потом ты их забудешь? – Кира удивлённо подняла брови.

      – Потом они станут менее эмоциональны, – уточнила Аурелия. – С течением времени ощущения от сеанса станут более… прагматичными. Но случается так, что именно в эмоциях скрываются очень важные детали.

      – Почему ты не предложила мессеру поговорить об этом?

      – Потому что видела, что вы меня не отпустите.

      – Ты умна, – рассмеялась рыжая.

      – Скорее, наблюдательна.

      И прежде, чем звук её слов растаял, Кира резко спросила:

      – Ты действительно не можешь передать, что Галилей видел потом?

      – Действительно, – твёрдо ответила ведьма, глядя рыжей в глаза. – Но я чувствую, что больше Галилей не боится того, что там случилось.

      – Это эмоция?

      – Да.

      – Важная?

      – Очень.

      – И ты не знаешь того, чего он не боится?

      – Нет.

      – Понятно… – Кира помолчала. – Главная тайна там?

      – Да.

      – Ты сможешь до неё докопаться?

      – Я постараюсь.

      – Что будет это стоить лично тебе?

      – Много, –