Хроники московских некромантов. Алия Гильмет

тридцать семь лет Олег и столько же Геннадьевич, – Арзамасов не повысил голос, но в глазах полыхнуло такое бешенство, что Нина испугалась. – И позволяю себе ровно столько, сколько необходимо. Теперь ты, молодой человек. – Мужчина сложил руки на рукоятке трости. – Еще раз поднимешь руку на мою дочь – я лично приду и вот этой вот палкой отлуплю тебя по заднице при всех твоих друзьях. Ты меня понял?

      Илюха смотрел на Надькиного батю. Дядька как дядька – костлявый, патлатый, в костюмчике таком с галстуком. Илюхин батя таких не уважал, говорил – педики, Илюха сам слышал, а батя фигни не скажет. Батя бы такого послал уже или сразу в рожу дал. Илюха бы тоже послал, но вот посмотрел на дядьку – и как-то сразу ему поверил. Поэтому кивнул. Ничего, он с этой мелкой потом как-нибудь разберется…

      – Ты моему ребенку не угрожай! Сына, пошли! – Григорьева схватила отпрыска за руку и поволокла на выход. – Я мужу пожалуюсь! – уже с порога. – Жди, он тебя еще встретит, интеллигент вшивый!

      – Буду ждать, – Арзамасов даже головы не повернул. – А педикулезом я не страдаю… и не наслаждаюсь.

      Дверь захлопнулась, приглушив его последние слова. Нина устало потерла лоб.

      – Олег Геннадьевич, ну в самом деле… Нельзя было как-то…

      – Как? Извиниться перед ней за то, что моя дочь защищалась от ее неумного злобного сыночка?

      – А вы не перегнули? Изначально мальчик просто привлекал внимание Надежды, это нормально…

      – Нина Семеновна, вы не поверите – мне тоже когда-то было двенадцать лет. Но меня сумели воспитать так, что внимание противоположного пола я привлекал адекватными способами. А если кто-то не в состоянии нормально воспитать своего сына – это не мои проблемы. И не моей дочери. Еще вопросы у вас есть?

      – Нет, но я настоятельно прошу вас побеседовать с Надеждой.

      – Побеседую. Всего хорошего. Надежда, ты если дорисовала, то собирайся, мы уходим. – Девчонка, притаившись в своем углу, действительно что-то увлеченно царапала на последней странице тетради. – Если нет, то все равно собирайся, дома дорисуешь.

      – Угу… – Надя резво сгребла свое творчество в портфель. – До свидания, Нина Семеновна.

      Отец с дочерью пересекли школьный двор и вышли к припаркованному через дорогу автомобилю.

      – Садись, – Олег открыл замок, – я покурю, и поедем.

      – А кто-то обещал бабушке, что бросит, – не преминула ехидно заметить Надя, забравшись на переднее сиденье.

      – Ребенок, не наглей. Обещал – брошу, но не прямо сегодня. И закрой дверь.

      Щелкнула зажигалка, поплыл вверх сизый дымок. Олег неторопливо затянулся пару раз и пошел к мусорной урне. Он честно старался не докуривать сигареты до конца, важнее был ритуал, успокаивающая последовательность действий. А сейчас он был зол, на грани того, чтобы наплевать на воспитание и оттаскать щенка за шкирку вместе с мамашей.

      Тщательно загасив и выбросив окурок, он вернулся в машину. Дочь смотрела настороженно. Ждет, что теперь, без свидетелей, он станет