Она попала – он пропал. Юлия Вячеславовна Чернявская

оно и правильно, иначе любой сможет швыряться огненными шарами, заполучив соответствующий артефакт, с другой плиту – тоже с помощью артефакта не разжечь.

      – В принципе, ничего страшного с вами произойти не должно, – между тем продолжил свой инструктаж Максимилиан. – Первые три года вы неприкосновенны. Нет, если вы совершите преступление, вас будут судить. Но наказание будет куда мягче, нежели жителям этого мира. Но я бы вам посоветовал все-таки не ставить опытов.

      – Вот уж чем я точно не собиралась заниматься, – немного невежливо буркнула Рита. – В своем мире я была вполне законопослушным человеком. Даже дорогу старалась переходить только там, где это разрешено.

      – И замечательно, – подытожил юный представитель совета. – Теперь еще один важный момент. Как вы понимаете, в жизни может случиться всякое. Особенно учитывая, в чей дом вы отправитесь. У нас принята поддержка попавших к нам людей. На ваше имя в банк зачислена определенная сумма. Ее должно хватить на два-три месяца скромной жизни. Понятно, делается это не для того, чтобы человек только развлекался. Более того, когда вы встанете на ноги, сумму эту надо будет вернуть. Понятно, не сразу, но когда вы достигнете определенной стабильности. Или отработать в принудительном порядке.

      – Понятно, – усмехнулась Рита, – этакий кредит.

      – Что-то вроде того, – не стал притворяться Максимилиан. – С другой стороны, иногда только в нашей школе обучается порядка двадцати человек, а есть еще три других академии. И это только в нашей стране. А сколько людей оседает по деревням без обучения? Если каждому помогать безвозмездно, никакой казны не хватит.

      Спорить Марго не стала. Вообще, логично. Если человека оставить на содержании, он привыкнет ничего не делать, только жаловаться будет, что денег мало дают. Поэтому они сделали правильно. Надо помочь устроиться, а там человек сам поймет, что ему нравится больше. Может, кто-то, проработавший всю жизнь в офисе, здесь с радостью станет обычным крестьянином. А какой-то житель глухой деревни окажется в этом мире поэтом или художником.

      Между тем они вышли из здания и остановились перед экипажем. Слуга помог загрузить саквояж, Максимилиан подсадил Риту, потом на всякий случай проверил, все ли в порядке, после чего захлопнул дверцу и дал знак кучеру отправляться.

      Маргарита с легкой грустью смотрела в окно на удаляющуюся цитадель, другого сравнения она не могла подобрать. Но вот экипаж повернул один раз, другой, третий, и здание скрылось за деревьями. Но девушка продолжала с любопытством смотреть в окно, потому что постоянно появлялось что-то новое, интересное. То роща, то небольшая деревенька, то какое-то сооружение на холме. Но вот они свернули в очередной раз и въехали в лес.

      – Не переживайте, госпожа, здесь места охраняемые, разбойников не бывает, – услышала она голос кучера.

      Рита и сама понимала, что в столь светлом лесу, где почти нет кустарника, зато весело щебечут птицы, вряд ли водится кто-то опасный.