Наблюдая за тобой. Энни Холт

моментом, высвобождаю кисти и награждаю настырного партнера по спаррингу увесистым хуком слева. Удар, пришедшийся по уху, вынуждает Доминика отпрянуть, благодаря чему я почти беспрепятственно поднимаюсь на ноги. Сразу же снимаю перчатки, чтобы, в случае чего, следующий удар был ощутимее.

      – Ты больная что ли? – возмущается Ник, поднимаясь с пола, глядя на меня с максимальным недовольством.

      – Я же сказала – нет! Ты должен научиться принимать это слово, потому что будешь слышать его достаточно часто. Если я, конечно же, вообще соглашусь на тебя работать, – хмыкаю, поднимаю канаты, пригибаюсь под ними, и слезаю с ринга.

      – Что, значит, если? – возмущенно спрашивает Андерсон, спрыгивая на пол и следуя за мной.

      – А разве у этого слова есть другие значения? – не поворачиваюсь, спокойно иду в сторону раздевалки.

      – Хочешь сказать, ты не заинтересована в работе?  – хватает за руку, вынуждая остановиться.

      – Заинтересована, но мне нужно время подумать. Понимаешь ли, заказчик оказался самоуверенным и озабоченным. Не уверена, что смогу с ним работать, – пожимаю плечами, глядя в темные глаза пристально, с напускной усталостью.

      – Вот как? – спрашивает с тихим смешком, и на его губах появляется ухмылка.

      – А что тебя удивляет? – все еще держусь в образе хладнокровного спокойствия, хотя шикарный накаченный и совершенно голый торс напротив, покрытый легкой испариной, не дает мне забыть о себе ни на одну секундочку. Благо сбитое дыхание можно с легкостью списать на последствия физической активности.

      – Странно, потому что не я набрасываюсь на первых встречных, – он складывает руки на груди, из-за чего бицепс напрягается, и трапеции вырисовываются четче.

      Загляденье, но смотреть нельзя!

      – О чем это ты? – кажется, он на что-то намекает. Неужели вспомнил?

      – О том, что при прошлой нашей встрече, ты, чуть ли не после трех секунд знакомства, залезла мне в штаны, – самовлюбленно усмехается, делая шаг навстречу.

      – Хм…– изображаю серьезные мыслительные процессы, решая упасть на дуру. Но актерское мастерство – не моя сильная сторона. – Не понимаю о чем ты, – наконец-то, отвечаю я, важно хмыкая и разворачиваясь, чтобы уйти. Но мужская рука тут же врезается в стену передо мной, перекрывая все пути к отступлению.

      – Я вот отчетливо помню, как громко ты стонала, причем на всю яхту. Как просила двигаться быстрее, как умоляла не останавливаться и извивалась подо мной, как мартовская кошка. – Говорит тихим голосом, наклоняясь к лицу, обжигая дыханием губы.

      Конечно же, я все прекрасно помню! А после такого описания, так вообще, поймала флэшбэк, помогший возбуждению взять верх над телом, стягиваясь тугим узлом внизу живота и пробирая до мелкой, почти неразличимой дрожи.

      – Ты меня с кем-то путаешь.

      Говорю не совсем убедительно, из-за чего Доминик усмехается шире. В его взгляде сверкают победные искры, готовые спалить все вокруг.

      Отпираться бессмысленно, остается один выход – менять стратегию:

      – А