Человек, из Подольска!. Георгий Панкратов

конца 80-х. «Эффект присутствия» обеспечивало театрализованное представление: так, 90-е были представлены с типичным для тех лет юмором сценой покупки «выродковой» шапки на вещевом рынке и инсценировкой популярных анекдотов про новых русских:

      – Так это Страдивари для лохов скрипки делал, а для нормальных пацанов – ба-ра-баны!

      Окружающих переполнял восторг.

      – Как я люблю девяностые, – шептал один студент другому, – Конечно, мы были бы там лишними, но… Какое же было время!

      Завершалась экскурсия типичной квартирой-студией современного middle-класса, с соседствующими на полках иконой и томиком Мураками, под жалобные сигналы робота-пылесоса, требующего подзарядки.

      Любознательные студенты и молодые семьи – главная аудитория таких экскурсий. Те, кому довелось пожить и состояться как личность в ушедшей эпохе, не склонны ее идеализировать. Поэт-реалист, человек-глыба Владимир Высоцкий навсегда останется для них символом сложного и неоднозначного времени. На спектакль, посвященный Высоцкому, выстроилась такая очередь, что камерный зал Музея Высоцкого на Таганке просто не способен был всех вместить. Под затихающее надрывное «Очень нужен я там, в темноте» в зале действительно стало темно, и начиналось действо для избранных. Счастливчикам зачитывались воспоминания о Высоцком, полные трепетного восхищения, звучали его песни и стихи. Девочки с подготовительных курсов выходили из зала зевая, но люди постарше закрывали глаза и внимали дорогим сердцу звукам.

      Исполнители сетовали на распространенное мнение, что «перестройка началась сверху» и напоминали, что именно с Высоцкого и преданных ему людей начались необратимые преобразования в стране. Сокровенное «Они ничего не могли с нами сделать» произносилось полушепотом, а солидарность внимающего зала вызывала стойкое ощущение: и при живом Высоцком было в точности так же. Вокруг большого таланта всегда вьются преданные поклонники, посвящающие годы, а то и жизни на воспоминания о своем кумире; и это был их праздник. Праздник для людей, навеки оставшихся в том времени: но настоящий, живой, теплый праздник. Завершался он показом фильма Петра Буслова «Спасибо, что живой», но очереди к тому времени, конечно, рассосались.

      Те же, кто не готов мириться с советской эпохой ни в каком ее проявлении, собирались в общественный центре имени другой культовой фигуры, академика Сахарова. В тех самых «Сырах», которые увековечил другой реалист, Лимонов. Экспозиция «Путь Гулага» также бережно хранит для нового поколения предметы того времени, но уже совсем другие – бытовую утварь заключенных, лагерные заметки, таблички с надписью «Выхода нет»; и все это в сопровождении хронологии протестного движения в СССР, вплоть до последней даты «Развал Советского Союза».

      Публика, склонная считать нынешнее время логическим продолжением этого репрессивного маршрута, собралась в сквере неподалеку послушать современных