Собор у моря. Ильдефонсо Фальконес

снова позвал мальчик.

      Зацепившись за верхнюю часть окна, малыш поставил обе ноги на подоконник и спрыгнул внутрь.

      – Мама? – прошептал он, когда его глаза привыкли к темноте.

      Он подождал, пока смог различить яму, из которой исходило непереносимое зловоние, а с другой стороны, слева от него, возле стены, на тюфяке из соломы он увидел тело, свернувшееся калачиком.

      Жоанет напрягся. Он не двигался. Постукивание молотков по меди осталось снаружи.

      – Я хотел рассказать тебе одну забавную историю, – сказал он, медленно приближаясь к тюфяку. Слезы катились по его щекам. – Ты будешь смеяться, – пробормотал он.

      Жоанет присел возле трупа своей несчастной матери.

      Жоана закрыла лицо руками, как будто знала, что сын проберется к ней в камеру, а ей не хотелось, чтобы он увидел свою мать – даже после ее смерти.

      – Можно тебя потрогать? – Малыш погладил мать по волосам, грязным, спутанным, сухим, жестким. – Тебе пришлось умереть, чтобы мы смогли быть вместе…

      Жоанет расплакался.

      Бернат, вернувшись домой, увидел стоявших в дверях Пере и его жену. Перебивая друг друга, они сообщили ему, что Жоанет не возвращался. Они никогда не спрашивали мальчика, куда он идет. Когда Жоанет исчезал, старики думали, что он побежал в церковь Святой Марии. Но этим вечером никто его там не видел. Мариона в отчаянии подняла руку ко рту.

      – А если с ним что-нибудь случилось? – всхлипнула она.

      – Мы найдем его, – попытался успокоить ее Бернат.

      А Жоанет оставался со своей матерью.

      Сначала он гладил рукой ее волосы, потом расчесывал их пальцами и распутывал. Он не пытался увидеть ее лицо. Через какое-то время он поднялся и повернулся к окну.

      Смеркалось.

      – Жоанет?

      Жоанет снова посмотрел на окно.

      – Жоанет? – услышал он с другой стороны пристройки.

      – Арнау?

      – Что случилось?

      Изнутри раздался тоскливый голос:

      – Она умерла.

      – А почему ты не…

      – Не могу. Здесь нет ящика. Слишком высоко.

      «Какой ужасный запах», – мелькнуло в голове Арнау, и он побежал к отцу.

      Тем временем Бернат стучал в дверь дома котельщика Понса. Что мог делать мальчонка там, внутри пристройки, целый день?!

      Он стал стучать еще сильнее. Дверь открылась, и перед ним появился гигант, заняв почти весь дверной проем. Бернат отступил назад.

      – Чего вы хотите? – прорычал котельщик. Он стоял без штанов, в одной мятой рубахе, которая доходила ему до колен.

      – Меня зовут Бернат Эстаньол, а это – мой сын, – сказал Бернат, положив руку на плечо Арнау и подталкивая его вперед, – друг вашего сына Жоа…

      – У меня нет никакого сына, – перебил его Понс, собираясь закрыть дверь.

      – Но у вас есть жена, – возразил Бернат, придерживая дверь и вынуждая Понса уступить. – Вернее, – уточнил он под тяжелым взглядом котельщика, – была. Она умерла.

      Понс не шелохнулся.

      – Ну? – спросил он, чуть заметно пожав плечами.

      – Жоанет там, внутри, вместе с ней. – Бернат пытался