Беги за солнцем. Лидия Милеш

когда ты лепишь все, что придет в голову.

      – А что не так? Мы же всегда с ними на ножах?

      – Я бы не стал бросаться такими сильными заявлениями. «Псы» – это мелочь. Единственное, что эти твари всегда путаются под ногами. Такой расклад мешает, но не более.

      – Зато теперь эти уроды точно будут знать, что это наш округ и ни одна тварь не смеет сюда соваться.

      Хельмут откровенно заржал.

      – Говоришь так, будто это мы их задержали. Нет, я бы не был против, подстрели кто-нибудь этих гадов возле их дома. А задержанием псы опять доставили всем крупных неприятностей. Уверен, что сегодня из-за них начнут усиленно патрулировать границы и, руку даю на отсечение, в ближайшие дни очень много наших окажется за решеткой.

      – Понял… – выдавил из себя Праведник и потупил взгляд.

      Говорить больше не хотелось. Конечно, он мог рассказать о своей вылазке, но вдруг отчетливо понял, что боится сержанта до одури. Он еще никого и никогда так не боялся. Хотел было сбежать или сказать еще хоть что-то, но ноги отказывались слушаться, а язык онемел. Поэтому, когда в коридоре раздался знакомый звук тяжелых шагов, а дверь в зал открылась, Праведник с огромным усилием заставил себя не броситься навстречу появившемуся спасителю.

      – Утро, бойцы! – громко сказал Беркут, широко улыбнувшись.

      Президенту было порядком за сорок и к Праведнику он относился по-отечески, за что парень был безмерно благодарен. Ему даже показалось, что вместе с Беркутом зал наполнился свежим воздухом, словно весь разговор с Хельмутом он задыхался, а теперь смог впервые вдохнуть полной грудью.

      – Значит так, слушайте, дети мои. Парень в глуши ломает свой байк. Стоит пнем, смотрит, ничего не понимает. Тут позади голос: «это свеча зажигания». Он оглядывается. Что за хрень, только две лошади на обочине. Одна смотрит на него и шевелит губами. «Это свеча зажигания, братан», – говорит она. Да не может быть, думает парень и продолжает мучиться с байком. Через час оказывается, реально, все так: свеча зажигания. Естественно, он все быстро чинит и отправляется за пивком в ближайший бар. Там он в полнейшем шоке всё выкладывает бармену. Тот на него глядит и в задумчивости спрашивает. «Мужик, то есть там были две лошади на обочине?», «Да, – отвечает парень. – Одна коричневая, другая белая». «И коричневая была у забора?» – спрашивает бармен. «Да, – отвечает парень. – А что». «Тогда тебе крупно повезло, – говорит бармен. – Белая ни хера не понимает в байках».

      Праведник засмеялся во все горло. Хельмут только безразлично посмотрел на дверь.

      – Дружище, да ладно тебе! Смешно же. Ведь реально смешно. Мне вчера «На перекрестке» рассказали.

      – Троих из псов взяли, за перевозку оружия, – оборвал его восторг Хельмут и Беркут сразу помрачнел.

      – Вот дерьмо. В девятом?

      – В девятом.

      Беркут посмотрел на Праведника.

      – А у тебя что?

      Парень только и ждал, пока его заметят. В эту же секунду он протянул наспех изрисованные и исписанные листы.

      – Там три машины было. Вот, в последней явно что-то ценное, они там целый контейнер под один ящик