Овсянка, мэм!. Анна Орлова

гармонии.

      Звучит-то как: потомки! На деле кровь настолько разбавлена, что уже почти не в счет.

      – Я положу вам хорошее жалованье, – продолжила леди Присцилла, отпивая чай. – Числиться вы будете… думаю, моей компаньонкой. Садовница – это слишком эпатажно для Дорсвуда. В доме будете проживать на том же положении, что и ваша племянница, столоваться со мной. Заодно составите мне компанию. Ну, что скажете?

      Роуз затаила дыхание и умоляюще сложила руки.

      В конце концов, почему нет? Все устроилось как нельзя лучше.

      – Я согласна. Если только мне не будут подавать на завтрак овсянку.

      От такой перспективы меня передернуло.

      – Милая моя, – произнесла леди Присцилла снисходительно, – в моем доме не едят овсянку. Признаться, терпеть ее не могу. Надеюсь, против старой доброй ветчины, булочек и яичницы вы ничего не имеете?

      Облегчение было столь велико, что я едва не воспарила над верандой, как семя одуванчика.

      – Ровным счетом ничего, – заверила я серьезно.

      Леди Присцилла хлопнула в ладоши.

      – Превосходно! Тогда можете завтра же приступать.

      Джоунс, конечно, в восторг не пришел, и его трудно было за это винить. Пока мы с Роуз после чая гуляли по саду, он все время что-то ворчал себе под нос, громко шаркал ногами и гремел тачкой.

      От Роуз не ускользнуло его возмущение.

      – Тетя Мэри, – тихонько сказала она мне, остановившись на берегу пруда, – не обижайся на мистера Джоунса. Он не злобный, просто…

      – Просто не привык подчиняться какой-то приезжей фифе, – закончила я с улыбкой, видя ее неловкость. – Дорогая, не тревожься. Поверь, крокодилы или, скажем, москиты куда неприятнее мистера Джоунса.

      – Тетя! – возмутилась Роуз, но не выдержала и рассмеялась.

      – Поверь своей старой тетушке. – Я похлопала ее по локтю. – Я вполне способна осадить Джоунса.

      – Даже не сомневаюсь. – Племянница порывисто обняла меня и крепко прижалась к моей груди. – Мне так тебя не хватало, тетя! Я ужасно соскучилась. И совсем ты не старая.

      – Ну-ну. – Я погладила ее по спине, обтянутой темно-синим строгим платьем. – Роуз, дорогая, ты преувеличиваешь. Как ты могла по мне скучать? В последний раз мы виделись на твоих крестинах, и ты вряд ли это помнишь.

      Она помотала головой.

      – Зато последние три года мы постоянно переписывались. Тетя Мэри, ты для меня ближе всех на свете!

      – Даже ближе твоего молодого человека? – спросила я лукаво. – Ну-ну, не смущайся. Это ведь прекрасно.

      – Да, но… – Роуз отстранилась и вытерла глаза.

      – Что – но?

      Ответить она не успела. Из дома выглянула горничная и позвала:

      – Мисс Карпентер, мисс Райт! Обед через полчаса, мне велели напомнить.

      – Спасибо, Сисси, – отозвалась Роуз смущенно. – Тетя, позже поговорим, хорошо?

      Позже нам поговорить не удалось.

      Вечером в Дорсвуде разыгралась гроза, а с нею – и ужасная мигрень