Версия-21. Юрий Денисов

не в 4 утра, а в 3 часа 10 минут, и не где-нибудь в Бресте, а здесь, в Севастополе, и первые жертвы войны – севастопольцы. Так что, дорогой Георгий, подумай, может наша двадцать первая версия станет у тебя первой версией. Так как Советское правительство, в лице Молотова, заместителя председателя Совнаркома СССР, то есть – первого заместителя Сталина, и он же – нарком иностранных дел СССР, объявило всему советскому народу и утверждало в последующие семьдесят с лишним лет, что война началась в 4 утра».

      Друзья призадумались. Они много читали, много знали, очень любили альтернативные версии и – не ради критики итогов второй мировой войны, а ради своего любительского интереса – иногда очень подробно углублялись в какую-нибудь тему. В последний раз это было с историей о Знамени Победы над Рейхстагом. Тем более что один из героев, сопричастных этому событию, полковник Неустроев, в те времена капитан, командир батальона, бойцы которого Егоров и Кантария водрузили знамя над Рейхстагом, долгое время жил в Севастополе, здесь умер, здесь и похоронен. А недавно его именем назвали одну из площадей в Севастополе. В результате совместного интереснейшего расследования друзья узнали много нового и о настоящих героях, и о непричастных героях, и об участии самого Неустроева, и о судьбе Знамени Победы, и почему маршал Жуков не допустил к участию в Параде Победы Неустроева, Егорова и Кантарию. Но и самого Знамени Победы не было на параде Победы в 1945 году. А вот почему Неустроев в 1947 году оказался на Колыме, где в это время с родителями обретался и Карамзин, так выяснить и не удалось.

      Эдуард отпил глоток вина и задумчиво проговорил, что, может быть, ему собрать материалы на тему вражеского налета на Севастополь, и это же – начало Великой Отечественной войны, и подготовить небольшую лекцию, главное – включить улицу Нефедова и памятник первым жертвам войны в план экскурсий по героическим местам Севастополя.

      Орлов тоже не оставил без внимания бокал с вином и так же, отпив глоток, тихо и сосредоточенно стал говорить: «Да, как первый героический эпизод войны прогремела, да и сейчас гремит история с обороной Брестской крепости. А я недавно прочитал книжку Руслана Алиева об обороне Брестской крепости в июне 1941 года, и, что характерно, в этой книге одни документы и очень мало слов от автора. И меня заставил задуматься один документ – доклад командира немецкой 45-й дивизии, пехотной дивизии, генерала Шлипера о результатах штурма Брестской крепости. Так вот, что меня потрясло: немцев убитых – где-то за 400, наших – 800. Но взятых в плен – 7000, в том числе где-то 100 офицеров. Что ж это за оборона, при которой такие соотношения потерь? В казематах отсиживаются, а затем сдаются в плен 7000?! А на прорыв идут 150 бойцов-героев!»

      Поговорили еще немного о Бресте, Брестской крепости и ее героях. Поговорили и о других эпизодах великой войны. Но друзья уже чувствовали и ощущали, что их