Версия-21. Юрий Денисов

сопоставить, проанализировать, пока не было. Вы уж извините. Я обещаю, что подготовлюсь посерьезнее и при следующей нашей встрече расскажу обо всем подробнее и осмысленнее. Воспоминания маршала Матвея Васильевича Захарова, в том виде, в котором они есть в открытом доступе, очень тяжелы для восприятия простым человеческим пониманием. В них надо вчитываться, вдумываться, все сопоставлять, и только тогда, может, удастся извлечь искры правды. К следующей встрече обещаю подготовиться серьезно».

      Орлов грустно застыл в своем кресле. Вновь надвинулась звенящая тишина. Друзья так увлеклись, что и не заметили, что и в читальном зале, и за его окнами уже совсем темно. Но до контрольного времени оставалось еще несколько минут, и Карамзин на правах председателя взял эти несколько минут для своего заключительного слова. «Да, – тяжело вздохнул Георгий Михайлович, – наша сегодняшняя встреча оказалась, к сожалению, малопродуктивной. Но мы поняли, что тема, за которую мы взялись, совсем нелегкая, и кавалерийским наскоком нам ее не взять. Мы хорошо очертили перечень первоисточников, и я предлагаю, чтобы каждый из нас взял определенную часть мемуаров, документов, книг, и каждый по своей части выработал полное окончательное знание всех фактов, ситуаций и мнений для следующей нашей встречи.

      О первом дне войны в Севастополе написано очень многими и очень много. Наша задача – не утонуть в материалах, и я предлагаю четко определить наших героев. В первую очередь это: Сталин, Молотов, Тимошенко, Жуков, Кузнецов и обязательно Берия». При упоминании фамилии Берии Эдуард и Владимир переглянулись, но Георгий жестом их успокоил: «Объясню потом. Второй ряд – это наши севастопольские герои: Октябрьский, Кулаков, Азаров, Мусьяков, Борисов, обязательно Жилин, обязательно Евсеев и Иосселиани. Никак не обойтись без статьи Рыбалко и ни в коем случае нельзя не проработать книгу Риммы Октябрьской «Штормовые годы». Для общей картины нам будут очень полезны книги Головко, Пантелеева, Захарова. И мы обязательно должны помнить о работах таких «великомучеников от истории», как и мы: Исаева, Солонина, Казанкина, Мещерякова, Грейга, Мартиросяна. Все они так же внимательно и напряженно всматривались в плотную мглу начального периода Великой Отечественной войны. Дали много разгадок. Но, по моему мнению, многого еще и не дали. Не забудем и о тех, кто здесь был, но по каким-то причинам никаких свидетельств не оставил. Это – Исаков, это – Горшков, это – Фадеев. И один из наших главных героев – Октябрьский, который, как оказалось, что-то и написал, но за всю свою долгую жизнь не опубликовал ни строчки. Работы много, и мы должны договориться, чтобы каждый из нас внимательно и глубоко проработал по каждому отдельному направлению. Вот так, мои дорогие друзья, желаю успехов – и вам, и себе».

      И в это время открылась дверь читального зала и щелкнул выключатель. Друзья мгновенно были ослеплены, но не приглушенным