Родная кровь. Anne Dar

по возвращению с пляжа, примерно с пяти часов до позднего вечера, планировала поработать, перед этим не забыв занять Берека очередной новой энциклопедией или пазлом на сто пятьдесят – двести деталей, сборкой и склейкой которых он стал особенно сильно увлекаться с конца весны этого года. У меня уже имелась коллекция из дюжины склеенных и заламинированных мной лично или Гриром пазлов, однако их сложность, превышающая двести деталей, Береку всё ещё не давалась, что, думаю, рискует оставаться границей его возможностей в этой сфере относительно недолго. Уверена – не пройдёт и полгода, как этот ребёнок заставит меня клеить пазл на пятьсот деталей, а к его семи годам я уже буду задумываться о тысячи деталях в одной картине, а может быть даже и большем их количестве. Я никогда особенно не увлекалась сборкой пазлов: за всю свою жизнь собрала всего пять картин и все в подростковом возрасте. Моим максимумом до сих пор остаётся пятьсот пятьдесят деталей – после той сложной, монохромной картины я остыла к этому хобби, так и не успев им толком заразиться. Не знаю, откуда вдруг у Берека такое яркое влечение к пазлам. Однако всё, что в этом ребёнке остаётся для меня загадкой, я причисляю к малоизвестному мне источнику его происхождения, то есть к его биологическому отцу.

      Первую мозаику на пятьдесят пазлов Береку подарила моя мама. С того дня я каждый месяц трачусь на три-четыре пазла, если желаю провести вечер за работой и не могу оставить Берека под присмотром Астрид, Грира или наших родителей. Так что я заранее запаслась картиной в виде разобранного водопада, зная, что от подобного времяпровождения и Берек будет в восторге, и моя профессиональная продуктивность на несколько часов воспрянет духом.

      Итак, собрав приличную корзинку для пикника, щедрым слоем нанеся на свою белоснежную кожу и более розовую кожу Берека солнцезащитный крем, мы вместе уверенно шагнули прямиком под палящие лучи солнца уходящего лета и, уже спустя каких-то пять минут, были на пляже.

      Я сразу выхватила взглядом большой красно-белый пляжный зонт, установленный с левой стороны пляжа, по которому Пенелопа завещала мне ориентироваться в процессе её поиска. Гулко выдохнув и поправив на себе соломенную панаму с широкими полями, и не заметив того, как следуя моему примеру, мой сын поправляет на своей голове сомбреро из более тёмной соломки, я шагнула навстречу новой жизни в новом городе. В конце концов, до переезда сюда мне ведь хотелось завести положительные знакомства на новом месте жительства. Именно эту мысль я настойчиво и повторяла самой себе, с каждым шагом всё заметнее сокращая расстояние между мной и теми, кто, предположительно, рисковал стать новым кругом моего общения.

* * *

      Пенелопа пришла на пляж в компании своей пугающе большой, как для меня, семьи. Нам повезло, что они заметили нас только в момент, когда мы приблизились к ним впритык, потому что как только они нас заметили, мы с Береком в буквальном смысле стали вишенкой на торте их выхода в свет. Пенелопа, подбежав ко мне в раздельном купальнике