Телепорт. Екатерина Брязгунова

бумагами и табуретом на пол. Выругавшись, она наклонилась за вещами, но ударилась об угол стола, упала на колени, схватилась за ушибленное место. Сильная боль разлилась по всему телу. Она застонала. В такой позе ее нашла вошедшая в кабинет без пяти минут выпускница Института физики и информационных технологий федерального университета Маша Кротова.

      – Ой, Галла Дмитриевна, я не вовремя?! – воскликнула девочка и бросилась на выручку коллеге.

      Бледная, худющая с невероятно тонкими пальцами Машенька одевалась более чем скромно, длинные русые волосы всегда аккуратно укладывала в шишку. Она производила впечатление гимназистки старших курсов конца XIX – начала XX века. Этот искусственно созданный образ не мешал ей окончить университет с красным дипломом, будучи студенткой получить должность младшего научного сотрудника в одном из Дальневосточных отделений Российской академии наук и планировать поступление в московскую аспирантуру на кафедру квантовой физики. С такими талантами Машенька совсем скоро превратится в Марию Антоновну, будет ездить в заграничные командировки, стажироваться в ведущих научных институтах мира, передвигаться по острову на своем Mini Cooper… но пока этого ничего не было. Машенька дописывала диплом, готовилась к сдаче госов и трудилась в ДВО РАН не покладая рук.

      Дружба между Галиной Дмитриевной и Машенькой завязалась лет пять назад, когда одиннадцатиклассница стала помогать ученым в разработках. Добивалась школьница этого разрешения долго: президент академии не одобрял присутствия посторонних в лабораториях, но Кирилл Анатольевич Безмерный, его первый зам, миниатюрную девчонку заметил, а после недолгого собеседования на крылечке во время перекура выписал ей пропуск. Первые годы он нагружал Машеньку так, что ей приходилось готовиться к занятиям в институте едва ли не на коленках во время проведения опытов, а спать в лаборатории на диванчике – охранники бранились, обещали больше девчонку не пускать. В один прекрасный день в лабораторию даже пришел отец Марии – Антон Павлович – и угрожал крупными штрафами, если его несовершеннолетняя дочь продолжит жить в академии, но Маша молча слушала и кивала, а после этого месяц приходила раньше всех и уходила позже всех. Она просила дополнительную работу, посещала все пары, а зачетку приносила с одними пятерками. Говорила мало, слушала внимательно, а серые глаза смотрели умным изучающим умоляющим взглядом. Именно ему-то и не мог никто отказать.

      Глядя на такое упорство в достижении своих целей, Галина Дмитриевна лишь удивлялась, как студентка может все выполнять в срок, учиться на одни пятерки, заниматься спортом и не жаловаться на недосыпания, недомогания и усталость. За все пять лет Маша ни разу не заболела и не попросилась в отпуск. Одним словом, она должна стать успешной, потому что уже в двадцать один думала, как мужчина, работала, как лошадь, а выглядела при этом, как леди.

      Пока девушки собирали книги и реанимировали ноутбук, выяснилось, что Машенька пришла просто попить чай.

      – Слушай, а ты сегодня останешься? Кирилл хочет сделать несколько проверок… Нет, до первого пуска, конечно, далеко, – поспешила добавить Галина Дмитриевна, – но все проверить еще раз не лишнее… Тебе какой чай? – засуетилась женщина.

      – С жасмином, пожалуйста.

      То ли Машенька не обратила внимания на запинку и спешную смену темы, то ли проявила врожденную деликатность, то ли услышала шаги за дверью, то ли томительное ожидание встречи с Кириллом Анатольевичем взяло над внимательностью верх. Одним словом, девушка никак не отреагировала на оговорку. Дверь отворилась – замдиректора не имел привычки стучать, входя в кабинет супруги-подчиненной.

      Стремительной походкой высокий статный мужчина лет тридцати семи – сорока вошел в кабинет, захлопнул дверь. Машенька моментально залилась краской, вскочила со стула, тут же плюхнулась обратно, схватила чашку чая, отхлебнула… В кружке был кипяток: последовала немая сцена, на которую Кирилл Анатольевич не обратил ни малейшего внимания. Он прошел к окну, достал сигареты, закурил.

      Галина Дмитриевна криво усмехнулась. Дурочка… Как Машенька ни старалась, Кирилл в упор ее не замечал. Нет, он, разумеется, ценил ее старания, а ее неограниченные возможности и потенциал использовал по полной программе, но при этом не скрывал, что эксплуатирует девчонку, и даже в приватных разговорах, усмехаясь, добавлял: «Во благо ей самой и славного будущего ее и, разумеется, государства российского». Ведь только гениям легко достаются докторские степени, а остальные должны их заработать потом и, возможно, кровью. Глядя на Машеньку, вывод напрашивался сам: к гениям Кирилл студентку не причислял. Ведь гений здесь был только один, и им был Кирилл Анатольевич Безмерный…

      – Машенька, а нам тебя сегодня вечером ждать? – черные глаза Кирилла лихорадочно блестели. – Как твои дела, дорогая?

      – Нормально. Тебе чай или кофе?

      – Да, – кивнул замдиректора. – Скоро совещание, нужно настроиться, не люблю я эти нудные заседания с представителями власти. Хорошо хоть ехать в этот раз никуда не надо… Вообще, я давно заметил: если игнорировать совещания в Москве, можно вообще из лаборатории не выходить. Если гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе.

      Машенька