Мой мальчик. Елена Истомина

тебе видно, – парень бросил на меня оценивающий взгляд.

      Вот интересно – сколько лет он мне отмерил? Самому-то, явно, вряд ли и за тридцать.

      – Нравлюсь? – неожиданно для себя, выдала я. О, как же испуганно округлились его глаза. Забавный он, однако. – Ну, в смысле, как женщина я привлекательна, по-твоему?

      – Очень, – признался парень честно, еще раз оценивающе на меня посмотрев, и покраснел вдруг как первоклассник! Щеки и уши запылали так, что было видно даже в тусклом освещение машинёшки.

      Боже! Как это мило! Надо будет использовать его типаж, в очередном романе. Если его огромный пуховик сменить на облегающую футболку, это ж чистый секс!

      – Только слезки вытри. А, то, туш потекла, – парень вытащил из бардачка упаковку салфеток и дал мне. – Не стоит он твоих слез.

      – Откуда тебе знать, чего он стоит, а чего нет? – искренне удивилась я.

      – Хорошего пинка под зад он стоит, – убежденно заявил незнакомец, – раз изменяет такой красавице и позволил убежать на улицу в таком состояние.

      А ведь и правда! Олег за мной не побежал! Не бросился вдогонку, умоляя простить и утешить! Никто из них, за мной не побежал! Кроме Вали. Все занимаются сейчас его разбитой губой, я для них теперь – истеричная дура, не стоящая внимания.

      Газанула я, конечно, слишком, но не могу никого из них видеть сейчас. Даже детей.

      Парадокс – изменник Олег, а в глаза родственникам, смотреть стыдно мне. Слишком самоуверенной была всегда. Думала, меня такое, никогда не коснется.

      Стало безумно горько, к горлу подступил тяжелый ком, и слезы ручьями побежали из резко защипавших глаз.

      – Я же для него все делала! Я ему ни в чем не отказывала! Никогда! Когда он раком болел, я лично судно за ним выносила и с ложечки кормила после химии! Ночей не спала! Он сам говорил, что это я, своей любовью, его с того света вытащила! Он всегда так искренне осуждал своих друзей, меняющих жен на молоденьких, а сам!! Лицемер! Ничтожество! Ненавижу!

      Я отчаянно всхлипывала и выла минут десять, наверное, пока мне основательно не полегчало, и я не устыдилась своего поведения при постороннем человеке. А с другой стороны, лучше при нем, чужом, выплакаться и отпустить боль, чем при детях, дома. Его мои слезы не трогают, а им, ножом по сердцу будут.

      Парень, молча и сосредоточенно вел машину. Не пытаясь меня утешить, или заболтать. Позволил выплакаться. Молодец.

      Игорь Сергеевич, Олежкин онколог, говорил, что рак, порой провоцирует и долгое нервное напряжение, поэтому ни в коем случае не нужно держать в себе негативные эмоции. Лучше выпустить пар, выплакавшись и выкричавшись сразу, чем копить, тяжелые эмоции, которые постепенно превратятся в неподъёмный ком и тебя же самого изнутри и задавят.

      Вот я и не стала держать. Да только, легче ни стало, ничуть. Я понимала, что для этого нужно время, но как же убийственно медленно оно будет сейчас тянуться!

      Я еще раз вытерла глаза и принялась глубоко дышать.

      – Попей.

      Остановившись на светофоре, парень, протянул мне бутылку непроливайку. Я принялась жадно пить, меня забило вдруг крупной