Волшебная палочка крупного калибра. Марина Серова

кроме паутины и осиных гнезд, мы ничего любопытного не нашли.

      – Нет, тут что-то не так, – засомневалась Лидия. – Интересно, чем же он на самом деле занимается в поселке?

      Оставалось проверить еще одно владение колдуна – конюшню. Вот та как раз оказалась надежно запертой на тяжелый подвесной замок. Это было вместительное квадратное помещение, с открытой крышей. Дмитрий Алексеевич несколько раз пнул ногой по стене. Изнутри донеслось лошадиное ржание.

      – Похоже, и правда жеребец, – сказала я. – Эти звуки вы слышали, когда проходили мимо дома?

      – Да что я, лошадиное ржание отличить не могу? – взбесился Семененко. – То, что я слышал, к жеребцу не имело никакого отношения!

      – Но похоже, это действительно конюшня, – возразила Лидия. – Нам надо туда проникнуть.

      – Дверь заперта, – сказала я. – Не будем же мы взламывать замок! Тем более это нам вряд ли удастся.

      Дмитрий Алексеевич обошел конюшню вокруг.

      – Евгения Максимовна, Лидия, идите сюда! – вдруг закричал он.

      Мы поспешили к нему.

      – Видите доску? Она гнилая! На добром слове держится. Можно ее выдернуть вместе с гвоздями, а потом незаметно вставить на место.

      Доска, о которой говорил Семененко, располагалась у самого основания конюшни, параллельно земле.

      – Во-первых, незаметно вряд ли получится, – сказала я, осмотрев указанную лазейку. – Во-вторых, проникнуть туда будет непросто. Вам придется лезть, сжиматься всем телом. То, что вы испачкаетесь, – это пустяки. А представьте себе, какова будет ваша реакция, когда вас попробует обнюхать любопытная лошадиная морда?

      – Стоит попытаться.

      Дмитрий Алексеевич уцепился пальцами за доску. Поначалу та не поддавалась, а потом раздался хруст ломающегося дерева. Еще немного усилий, и на месте доски зияла пустота. До нас донесся запах лошадиного навоза. И, конечно, возмущенное ржание.

      – Вы пойдете со мной, Евгения Максимовна?

      – Да уж…

      – Ты, Лидия, снова останешься на страже.

      Дмитрий Алексеевич принялся протискиваться в щель. Я представила себе, как будет выглядеть после этой процедуры его рубашка, и не смогла сдержать улыбки. Потом вспомнила, что то же самое предстоит сделать и мне, и улыбка пропала.

      – Брысь отсюда! Брысь! – закричал Семененко, и я догадалась, что насчет любопытной лошади оказалась права.

      Наконец Дмитрий Алексеевич пробрался внутрь. Я тяжело вздохнула и приготовилась повторить его путь. Мне повезло больше. Лошади на моем пути не встретилось.

      В конюшне я огляделась. Здесь оказалось достаточно светло. Крыша-то снята! Пол был устлан сеном. В дальнем углу жался к стене небольшой жеребец.

      – Ничего интересного, – сказала я. – Похоже, придется лезть обратно.

      – Вот черт! – воскликнул Семененко. – Правда мистика какая-то!

      Дмитрий Алексеевич, весь грязный и умопомрачительно пахнущий, присел на корточки, тоскливо уставившись на неудобный выход наружу. Он уже просунул голову в щель, когда