Костяной Венец. Анна Бэй

Луизу. – прохрипел сквозь зубы.

      – Да ладно тебе, Вик. – прикусила губу, – Ты же её… хочешь.

      Он медленно поднял глаза, встречая игривый взгляд. Её хищная улыбка потухла, увязла в черной трясине чувств начальника третьего отделения. Он опалил женскую дерзость, демонстрируя ту грань, опасную для игр.

      – Не её. – шёпотом. И уже громче. – Два… пеняй на себя! Три! – он устремился рукой в её декольте:

      – Всё, ладно-ладно, забери свой бриллиант, только выпусти! – зарычала она, обрывая его попытки дальнейшего обыска.

      Рука так и не коснулась девичьей груди, принялась искать в кармане ключ от наручников, но тщетно:

      – Конфуз… ключ где-то… выпал? – и он нашёл хитрые глаза побеждающей сталь Эль. Она продемонстрировала расстёгнутые браслеты и фыркнула:

      – Если б считал до десяти, мне бы хватило времени.

      – Ты ключ украла, проныра? Но когда…?

      – Был момент, и я его ждала. – она сделала шаг и приблизилась к его уху, – Вот этот. Это называется слабость. – её дыхание прошлось по его щетине, а пальцы по лацканам, – Типичная, мужская слабость. У тебя в карманах часы, какая-то коробчонка, пара листков бумаги и портсигар. Под одеждой кобура на смешной револьвер – он вообще стреляет?

      – Ммм… – зарычал он сдавленно, нюхая её волосы, запустил в них пятерню и стянул до боли так, чтобы Эль беспомощно запрокинула голову, – Значит, правильно, что я начал с волос. Вот и камушек, – он выучил пальцами закреплённый в шиньоне камень, – Сразу должен был догадаться: ну к чему тебе шиньон, у тебя волос на дюжину женщин. Эль, у тебя клептомания или что? Ты обвешана брильянтами от макушки до пяток, но ещё и этот к рукам прибрала! Неймётся?

      Но она непримиримо мотнула головой, вызывая ещё большее раздражение:

      – Хочу и ворую!

      – Дело ведь в глушителях? – выдохнул он.

      – Возможно! Бесит меня эта ослепляющая машина!

      – Но своровав один кристалл, ты ничего не решишь. Накажут охрану, поставят новый камень. Для колеса системы твоя кража, как назойливая муха, не больше. – он подцепил пальцем её подбородок, – Для всех магов нахождение в Энгхерлемме сейчас – испытание на терпение. Но Эльза Эйс – это не только дар Зоркости, ведь правда? – спустя секунду он отпрянул, поправил фрак и спрятал находку в белый платок из петлицы, – Инцидент с кражей исчерпан, извини за обыск, На выход.

      – Вот так?

      – Нет, не так. – он указал на причёску, – Надо привести это в порядок. Получится?

      – Разберусь, – огрызнулась она, – Выйди.

      Он кивнул и покинул коморку, почувствовав острую потребность охладиться. И скрыть то, что так натягивало штаны в весьма примечательной области:

      – Уму непостижимо! На глазах у всей империи! – он растёр лицо руками и сделал дыхательную зарядку. Пальцы помнили бархат кожи, жар тела, дрожь в ногах Эль и эхо её сбитого трепещущего дыхания. А стройные бёдра в подвязках, сплошь увешанные мелкими ножечками? Как пьяный прокручивал в воспоминаниях кадры в полумраке коморки, – Актриса, сущая актриса.

      И