Низкая походка 3. Паулюс Хичхок

его строже, и направился к своему столу.

      Да чтоб на тебя после этого кирпич упал, скотина.

      Моя шея захотела хрустнуть. Такую роскошь я позволить себе не мог. Ибо рабочее место этого мордоворота морального дерьма стояло пусть и далеко, но не так чтобы я мог рисковать сделать легкую разминку со звуком. Оставалось лишь насупиться и надеяться что он скоро отсюда уйдет.

      К великому сожалению всем моих надежд и меня самого, Лоунс никуда не уходил. Всё писал, перебирал бумаги, иногда тарабанил кончиками пальцев по столу. Я посмел слегка повернуться, чтобы положить голову на холодную поверхность камня. Стало чуть легче.

      Джешош размял плечи, повернулся к окну, где уже начинало темнеть. Здорово. Возможно, он уйдет за свечами, если, конечно, не приготовил их заранее. Я закусил было себе воображаемый язык моего внутреннего голоса, однако уже поздно. Глава всех душ этого здания доставал из ящика стола свечу и зажигал её.

      Не думай про плохое – ибо тогда оно обязательно сбудется.

      Я почесал голову, как позволяла вентиляция. Втянул в себя воздух. Прислушался, чтобы понять каково состояние мужика за решеткой передо мной. Пока я лазил в вентиляции, то уже слегка научился по скрипу пера понимать состояние человека. Всё же четыре недели слушал подобную музыку канцелярии. И, если меня не обманывают уши, то я слышу очень выраженную торопливость вместе с усталостью. Росчерки рваные, резкие, а если приглядеться, как он пишет, то он начал реже макать перо в чернильницу.

      Ему бы отдохнуть. Пожалуй, можно устроить.

      Я аккуратно прополз подальше от входа, чтобы мою голову не было видно за решеткой. Протянул руку ближе к свету и когтями сделал звук, похожий на топот маленьких коготочков словно у крысы.

      По звуку реакции не последовало. Не проблема. Повторим, но погромче. Раз-два-три. Мои уши уловили заинтересованный отклик непонимания от главы банка Флюз. Ещё раз. Раз-два-три-четыре-пять. Звук отодвигаемого стула и моя рука прикрыла голову, потому что к телу её прижать было бы невыразительно сложнее.

      – Это ещё что? – спросил Джешош. Он заглянул в вентиляционное отверстие, как я понял по тени, что накрыла уже совсем не яркий свет. Я сделал рядом с собой ещё пару стуков воображаемой крысы. На что мужик по ту сторону стенки начал зачем-то хлопать по ней.

      – Брысь! – сказал Джешош. Я же в издевку только ещё пару раз пробежался пальцами по верхнему камню, что накрывал меня.

      – Ублюдская тварь! Куда смотрит завхозяйством? – спросил себя сам Лоунс и, исполняя моё желание, направился к двери. Прозвучал решительный хлопок и не менее решительный один оборот ключа в замке.

      То был мной желанный звук.

      Звук начала действия.

      Настоящей реализации давнишнего плана.

      У руководителя

      Я как можно резвее подполз к решетке, надавил на неё, сжав своими пальцами её прутья. Она поддалась очень неохотно, сразу чувствовалось, что снимали её только когда вставляли давным-давно. Сначала просунул руки в образовавшийся вход, потом локтями оперся, чтобы вытащить тело, схватился свободной ладонью