Ремесленники душ. Исповедники. Дмитрий Распопов

врач.

      – Эберман?! – удивился собеседник. – Имперский хирург?! Вы кого хотите оперировать, сэр?!

      Я понял, что прокололся, нужно было либо выкладывать все, либо уходить.

      – Генерала Генриха эр Горна, – нехотя признался я.

      Доктор удивленно присвистнул и замолчал.

      – Пахнет государственной изменой, – промычал он, – даже просто от того, что я знаю о ваших намерениях.

      – Доктор Хоккингс, вопрос стоит по‑другому. Я хочу помочь хорошему, сильному человеку, который ради непонятных мне принципов хочет умереть. Хотя сколько пользы он принес и принесет, если останется жить, можно даже не гадать.

      – То есть вы хотите выкрасть генерала, отрезать ему ногу и приделать ему протез, несмотря на то что, едва он придет в сознание, он тут же вас убьет за то, что вы с ним сделали?

      – Ну, это будет не совсем обычный протез, как я уже сказал, он будет почти таким же, как его живая нога.

      «Я очень сильно надеюсь, что записи сэра Червиваля по этой теме не ошибочные».

      – Но все остальное верно?

      – Да, сэр. – Когда я придумал свой план, он мне не казался таким безумным, как сейчас, из уст доктора Хоккингса.

      – Вы точно ненормальный. – Он, покачивая головой, вернулся на свое место. – Могу я узнать ваше имя, сэр?

      – Рэджинальд ван Дир. – Больше скрываться не имело смысла после столько сказанного.

      – Вы тот, кто убил Кукольника? – Внезапно его голос охрип.

      Я, удивленный сменой его настроения, молча кивнул.

      – Тысячу гиней за операцию, пятьдесят за инструменты, десять за морфий и перевязочные материалы. Мне нужны будут средства, когда меня лишат работы после этой вашей авантюры. – От его сухого и делового голоса у меня засосало под ложечкой.

      «А ведь он сразу согласился, только когда узнал про Кукольника», – подумал я, и у меня внезапно мелькнула мысль‑озарение.

      – Эм‑м‑м, вы кого‑то потеряли, сэр? – осторожно поинтересовался я, чтобы подтвердить свою догадку.

      Доктор ничего не ответил, опустив голову, лишь глухо повторил:

      – Вы согласны? На меньшее я не готов.

      – Доктор, при любом исходе дела я заплачу вам три тысячи гиней. – Я сглотнул ком, который образовался у меня в горле при виде человека, из которого за секунду словно вытащили внутренний стержень.

      Пока он не ответил, я выписал чек на полторы тысячи и оставил его на столе.

      – Будьте готовы через три недели, я не смогу предупредить вас заранее, поэтому либо приеду сам, либо пришлю кого‑то от своего имени.

      Он промолчал, поэтому я принял это за согласие и вышел за дверь нужно было теперь найти механика, который согласится выполнить мой второй необычный заказ.

      – Прибыли, сэр. – Наш парокар, скрипнув тормозами, остановился рядом с высоким трехэтажным домом в самом элитном квартале города. Это было понятно хотя бы по тому, что движение здесь было непрерывным, а количество и разнообразие моделей парокаров не поддавалось исчислению. Уж я‑то насмотрелся на них в квартале ремесленников, но тут, стоило