Над синевой во мгле. Наталья Бердская

блаженства, Инга вышла в коридор блока и, НЕ спрашивая: «Кто там?», открыла дверь.

      По ту сторону двери на неё смотрели фиолетово-синие глаза на лице со сливочно-карамелевым отливом и чувственными губами, покрытыми цветом розового лепестка.

      «– Я Лера», – произнесла девушка, смотрящая открытым детским взглядом.

      – Вы ко мне? – спросила Инга, которую внешность незнакомки смутила, она была не готова с утра столкнуться с такой неприкрытой красотой.

      – Вы Инга?

      – Да.

      Инга удивилась визиту Леры, ведь это её первое утро на новом месте. И как это юное создание уже осведомлено о её заселении?!

      – Я от Нины Андриановны, – с улыбкой сказала Лера.

      – Проходите, пожалуйста, – Инга жестом пригласила гостью войти.

      В комнате стоял легко узнаваемый горьковато-сладкий запах кофе.

      Инга не стала рассыпаться в слащавости гостеприимства, а сразу предложила гостье чашечку утреннего кофе.

      – Составите мне компанию?

      – С удовольствием. Преступление – отказаться от соблазна такого необыкновенного ароматного обволакивания, – сохраняя на лице доброжелательную улыбку, ответила Лера.

      – Да, Вы так вовремя! Признавайтесь! Наверняка стояли и выжидали? Ведь, наверное, через замочную скважину запах унюхали? – серьёзно спросила Инга.

      Лера смутилась и не знала, как отреагировать.

      Но Инга не стала мучить девушку и рассмеялась. И здоровый взрыв смеха снял напряжение первых минут знакомства.

      Ребяческая шутка сорвала все барьеры условности, и уже через минуту девушки сидели друг против друга, наслаждаясь одновременно и кофе, и общением.

      В утренние часы первого дня Инга никого не ждала и позволила себе открыть дверь в домашнем халате. Рассматривая её халат, Лера не могла понять, в чём Инга? Халат не халат, пеньюар не пеньюар.

      То, в чём была Инга, было сшито из лёгкой ткани, как для пеньюара, но ткань непрозрачная – как для халата. Рукава очень широкие, свободные и сильно призборенны, модель для пеньюара, но они не длинные, а по локти, чтобы поверхности не подметать, то есть не для сна, а для движений, больше подходит к халату.

      Передние планки с запахом, завязываются на плечах в банты, и грудь закрыта – стиль халата, но банты можно не завязывать и откровенно оголить грудь, и это уже стиль пеньюара.

      Инга уловила восхищённый взгляд Леры и, окинув себя взглядом, просто пояснила:

      – Это мне бабушка сшила. Знаешь, Лера, всё, что шила для меня бабушка, любая вещица была обласкана её теплотой, её любовью. Сшитые бабушкой вещи приносят мне удачу.

      – А модели? Тоже бабушкины? – не сдержалась Лера.

      – Модели в основном мои. Я очень люблю бродить по своим творческим лабиринтам.

      От Инги повеяло тонким ароматом таланта. Она любила своё дело, а дело любило её. Как только разговор касался темы её творчества, она преображалась. Её зелёные глаза промывались и сверкали как изумруды. Взгляд и улыбка обретали неуловимую летучесть.