И мечты станут явью. Анна Май

выдана индульгенция на то, что можно стать сволочью.

      Притирка неизбежна

      В доме Роберто Эля первым делом наткнулась на настороженный взгляд Джошуа. Как же его теперь приручить? Как объяснить, что никто у него ничего не отнимает! Наоборот, раньше о нем один Роберто заботился, а теперь будут они оба. Всего несколько дней назад Эля была приятна Джошу, ему нравилось, как она готовит и болтать с ней. Но Донна не захотела поберечь нервы собственного сына. А еще психолог! При самом лучшем раскладе ребенку все-таки будет нелегко просто от перемен, даже если они в плюс. Все опасаются неизвестности, и это нормально. Но зачем Донна принялась вбивать в голову мальчика собственные страхи и ревность?

      Эля заметила: Роберто тоже невесел. Это особенно бросалось в глаза по контрасту с последними днями, когда они оба купались в эйфории.

      – Почему ты грустный?

      – Устал. Я слишком стар играть в футбол с Джошуа.

      – Какой ты старый, тебе всего 47! Сейчас я тебя развеселю. В России есть одна популярная среди детей игра, – Эля взяла с дивана одну из подушечек и легонько шлепнула Роберто по спине.

      – В это играют все дети мира. Перестань, мне это не нравится, – Роберто пошел на задний двор, где неприкаянно бродил Джошуа. Итальянец что-то сказал сыну, потом они оба сели на траве в позе лотоса.

      Вечер опять прошел никак. Эля попыталась разговорить Джоша: – Роберто учил тебя медитировать? Тебе очень повезло с отцом! – но мальчик странно на нее посмотрел и, ничего не ответив, побежал наверх. А потом они сидели до темноты каждый в своей комнате: Эля с учебником английского и Роберто с сыном, которому он читал книжку. Если бы все они говорили на одном языке, все было бы намного проще. Эля могла бы предложить почитать Джошуа сама. Наверняка это хоть немножко, но растопило бы лед. Эля знала: она хороший собеседник, и смогла бы в конце концов расколдовать Джоша, замороженного и отравленного Донной. Но с ее косноязычным English делать это было как пытаться повернуть полюса. В одиночку.

      – Приятного тебе дня, – прощаясь следующим утром, сказал Роберто. Эля заметила: при сыне рядом итальянец теперь старался даже не глядеть на нее! А если смотрел, то как на что-то запретное. Может, это и к лучшему: ей сейчас надо сосредоточиться на поиске работы. Потому что еще неизвестно, как с Роберто все обернется! Раз он готов так легко отказаться от нее. Нельзя рисковать своим будущим и снова возвращаться в гопницкий ад, из которого неизвестно когда получится удрать снова! Нет, путь назад отрезан: она теперь и в РФ безработная. А в Лондоне все же намного безопасней. Однако если бы Роберто продолжал быть с ней внимательным и нежным, Эля бы совсем размякла. И выбираться из теплой уютной любовной раковинки в непредсказуемый, продуваемый всеми ветрами и хлещущий ледяным дождем мир было бы еще страшней.

      А как средство для поднятия духа и настроения Эля взяла одно из маленьких фото Роберто на документы, нашла их в одном из кухонных шкафчиков рядом с хозяйственной утварью. Положила в прозрачный карман своего бумажника –