Сонеты. Гамлет. Уильям Шекспир

ательном деле перевода. Вот, что писал об искусстве перевода в письме Чуковскому Маршак: «Я то и дело получаю письма с просьбой разъяснить всякого рода невеждам, что это искусство, и очень трудное и сложное искусство. Сколько стихотворцев, праздных и ленивых, едва владеющих стихом и словом, носят звание поэта, а мастеров и подвижников перевода считают недостойными даже состоять в Союзе писателей. А я на своём личном опыте вижу, что из всех жанров, в которых я работаю, перевод стихов, пожалуй самый трудный… К сожалению, до сих пор ещё Гейне, Мицкевич, Байрон и другие большие поэты продолжают у нас выходить в ремесленных переводах…»

      Французский поэт и теоретик литературы Никола Буало писал: «Сонет без промахов поэмы стоит длинной». Сегодня миллионы людей, хорошо знающих английский язык, способны сделать хороший подстрочник, художественный перевод в стихах единицы. Переводы достойные великого оригинала за сто лет можно по пальцам перечесть. Так жизнь подтверждает слова Маршака. Стремясь точнее перевести Шекспира, я за постулаты при работе принял девять заповедей Николая Гумилёва.

      Переводчик поэта должен быть сам поэтом, а, кроме того, внимательным исследователем и проникновенным критиком, который выбирая наиболее характерное для каждого автора, позволяет себе, в случае необходимости жертвовать остальным. Переводчик должен забыть свою личность, думая только о личности автора. Он должен обязательно соблюдать: число строк; метр и размер; чередованье рифм; характер словаря; тип сравнений; бережно относиться к эпитетам, метафорам…

      Поэтому я во всём следовал оригиналу. У меня, как и в оригинале, сонеты с 1-го по 126-й обращены к другу, 127–154 к возлюбленной – «Смуглой леди сонетов». 40–42 и 133–134 переплетаются между собой. Они рассказывают о смятении поэта, узнавшего о том, что любимая изменила ему с другом. Какая гамма чувств! Но горечь, обида, отчаяние героя не могут убить нежности к обоим. В 42 сонете Шекспир говорит другу:

      Не вся печаль, что обладаешь той,

      Которая в моей груди царила;

      Больнее то, что, овладев тобой,

      Она в тебе любовь ко мне убила.

      В 133 обращается к возлюбленной:

      Будь проклята, жестокая душа!

      Мучения двоих – твоя заслуга,

      От ран любви живу едва дыша

      Зачем в рабы взяла ещё и друга?

      Сердце поэта разрывается от любви и боли. Он пытается в 134 сонете разобраться, кто из двоих ему дороже?

      В оковах друг! Готов принять решенье

      И самого себя лишить всех прав.

      Освободи его, мне в утешенье,

      На мне, а не на нём срывай свой нрав.

      Цикл сонетов – своеобразный дневник поэта, в котором он без утайки говорит о своих самых заветных чувствах.

      Вечная тема любви переплетается с темой дружбы. Мы видим все оттенки этих чувств: восторг, благоговение, ревность, обида, отчаяние. Читая сонеты, вы вспомните своё детство, когда друзья были важнее девчонок. Потом, когда стали волновать девушки, ореол дружбы потускнел, но не померк совсем. Об этом и писал Шекспир.

      С гордостью могу сказать, что я единственный, кто за двести лет правильно перевёл восьмую строку 66 сонета:

      And strength by limping sway disabled,

      и силу, которую хромое правление сделало немощной,

      Маршак и Пастернак перевели:

      И мощь в плену у немощи беззубой,

      И видеть мощь у немощи в плену

      Это явно не то, что хотел сказать автор. Да и трудно представить мощь в плену у немощи. Ключевым для понимания смысла этой строки является – хромое (неумелое) правление. Поэтому я, сохраняя мысль Шекспира, перевёл:

      Из силы, правя, немощь создают,

      В последней редакции:

      И мощь правитель в немощь превратил.

      Так правили Горбачёв и Ельцин. 66 сонет о нас сегодняшних, хоть и написан 400 лет назад.

      За перевод «Гамлета» я взялся, прочитав статьи Корнея Чуковского о переводах пьес Шекспира. Он писал: «переводчица зачастую отсекает такие слова, без которых фраза становится непонятна, а порой и бессмысленна. Все эти культяпки человеческой речи, лишённой живых интонаций, не имеют, конечно, ничего общего с поэзией Шекспира.

      Он приводит примеры таких культяпок:

      «Уж стали ревновать!»

      «Уж будто от любовницы! Уж память!»

      «Но умереть должна – других обманет».

      «Коль глупость с красотой, здесь дело тонко».

      Мысль Шекспира приносится в жертву фетишу равнострочия». Я посмотрел другие переводы и убедился в правоте Чуковского. Ниже примеры из перевода «Гамлета» сделанного Лозинским:

      «Священная и правая забота —

      Обезопасить эту тьму людей,

      Живущих и питающихся

      Вашим Величеством».

      Питающихся