Договор на сто дней. Кира Черри

Кристалл, то ничего бы этого не случилось. До сих пор помню его надменный тон и ледяной взгляд.

      За эти три недели я очень устала эмоционально. Почти каждый день я плакала в своей комнате и делилась со своей лучшей подругой переживаниями в мессенджере или во время телефонного разговора. Лучше бы мы никогда не уезжали. Я ненавидела свою новую жизнь. Чувствовала себя беззащитной в этом жестоком мире. Иногда я порывалась все рассказать отцу, чтобы он перевел меня в простую государственную школу. Но мне не хватало смелости. И не хотелось огорчать папу, он-то полагал, что такая престижная школа даст мне хороший старт для колледжа.

      Поначалу я надеялась, что насмешки надо мной прекратятся, что им рано или поздно наскучит. Но вот уже почти середина октября, а я по-прежнему предмет издевок номер один. На первых порах я огрызалась в ответ, старалась дать сдачи, но что толку, когда их целая толпа против меня одной? Через неделю я эмоционально выгорела и стала всех игнорировать.

      Однажды день выдался особо неудачным. С утра я раскрыла свой шкафчик, чтобы взять учебник, и тут же на меня посыпалась гора мусора. Все начали смеяться, а я с ужасом посмотрела на свою белую рубашку, которая была заляпана чем-то похожим на джем.

      Проклиная всех на свете, я бегом вбежала в туалет, пытаясь застирать пятна. Ткань рубашки намокла, но бледно-красные пятна так и остались. От обиды на глаза выступили слезы. Как же мне все это надоело! Я не могла больше терпеть! Решила, что сегодня же поговорю с отцом о переводе в другую школу. Я устала быть сильной, я не смогу терпеть все это еще несколько месяцев до конца учебного года.

      Прозвенел звонок. Я посмотрела на себя в зеркало: глаза красные, волосы растрепаны, рубашка мокрая. Но ничего не поделать. Я застегнула пиджак и вышла из туалета, бегом направляясь в кабинет химии.

      Я опоздала, но учитель что-то писал у доски и не заметил. Тихонечко прошла и села за парту, тяжело дыша после бега. Только сейчас поняла, что, растерявшись тогда у шкафчика, даже не взяла учебник.

      – Ты в порядке? – услышала тихий голос Лукаса.

      Я проигнорировала его, раскрывая перед собой тетрадь, которая была в моем рюкзачке. Вдруг Лукас схватился за мой пиджак, оттягивая его в сторону, и взглянул на мою мокрую рубашку, прилипшую к телу.

      – Что случилось?

      Я подняла на него растерянный взгляд, и по моим красным глазам он понял, что я плакала. Его обычно безразличное лицо сейчас выражало беспокойство, брови нахмурены.

      – Ничего, – прошипела я, вырываясь.

      Я пыталась писать конспект трясущимися руками, игнорируя назойливого соседа по парте. Боковым зрением видела, что Лукас по-прежнему буравил меня взглядом. В середине урока учитель решил провести тест, к которому я, естественно, была не готова в таком состоянии.

       Так вовремя, черт возьми!

      Я положила тест перед собой и нервно вывела свою фамилию в графе. За десять минут я ответила всего на три вопроса из десяти. Я читала вопрос и просто не понимала