68 минут. Георгий Юров

лишь обратный отсчёт от ста до нуля. В его же случае это значило, что через сорок восемь минут он покинет обитаемый мир, оказавшись по ту сторону жизни. Что выберет он и кто его? С омерзением, словно это был маленький липкий монстр Игорь почти сорвал с себя таймер прошлого, попытался вышвырнуть его в окно – но оно оказалось закрыто, хотел бросить в урну, но не нашёл взглядом и тогда просто кинул на пол под лавку на которой сидел.

      Он смотрел в не дающее обзора матовое стекло, видя отражение осунувшегося коротко стриженного вытянутого лица с запавшими почти безумными глазами. Игорь смотрел на себя и не узнавал. Время его старой жизни истекало, но что ждало на другом берегу реки Стикс, куда вёз его равнодушный Харон? Землянский этого не знал, как не знал и многого другого. Ведь он умирал впервые.

      Вампирские игры

      Десять лет спустя.

      Отшельник спал чутким тревожным сном, просыпаясь, едва начинала лаять собака. По-другому и быть не могло в этом постапокалипсическом мире, где единственный закон, которому подчинялись все – это право силы. Отшельник не выбирал собаку, скорее она выбрала их, забредя к избушке. Вначале отшельник думал, что это полудикий молодой пёс и назвал его Шарик, но вскоре выяснилось, что это самка; кличка уже прижилась, менять не хотелось, и он стал звать её Шара.

      Собака жила с ним уже несколько лет, за это время хозяин успел выучить её заливистый лай в разных вариациях. На забредшего к заимке зверя она лаяла в одном тембре, на человека в другом, на нескольких, людей в третьем. Лишь только начало светать, когда он проснулся от надрывистого лая, которым Шара обычно встречала приближающихся гостей, а потом услышал характерный скрип телеги из Полиса.

      Полисом называли небольшой посёлок – полу город, полу деревню – пытавшийся поддерживать в этих диких краях цивилизацию. Их выселки были под покровительством Полиса и если оттуда ехали к нему ни свет, ни заря, значит, случилось что действительно из ряда вон. В этих краях всегда нужно было быть начеку, и когда в дверь постучали, он, открыв, встретил визитёров дулом винтовки.

      – Ты это, Отшельник, не балуй. Мы по делу к тебе! – Возмущённо завопил один из незваных гостей, бородатый субъект лет пятидесяти, в заношенном латаном коротком пальто и в концертном цилиндре, каким-то чудом оказавшимся в этих диких краях, прячась за спину своего спутника, выше которого был на пол головы. Нос и рот обоих визитёров были замотаны шарфом. – Мы эти. Парламентарии!

      Второй, невысокий худощавый тип лет сорока в нейлоновой куртке, не обращая внимания на глядящее ему в грудь ружьё, прошёл в единственную комнату убогого жилища, и хозяину пришлось попятиться, не опуская оружия.

      – Тебе что, голова, ружьё дали чтобы ты в мирных граждан целился? – не унимался обладатель цилиндра.

      – Откуда мне знать, что вы мирные?

      – Да брось, мы по делу к тебе, – повернувшись к стоящему у стены на удивление хорошо сохранившемуся серванту, усмехнулся худощавый. Раскрыв дверцы он взял стеклянную