Кандалы. Сергиуш Валерьевич Ивлев

Скажет: "Да пошла ты, наркоманка!"

         Слезы навернулись на глаза, свернулись в творог.

         "Бросит – всё равно завяжу!"

         "Что ты завяжешь? Шнурки на ботинках? Или шнурок на запястье?"

      – Да пошли вы! Brainkillers – я вас знаю!

         Она достала из сумочки сигарету.

         "Вот оно, последнее, что осталось. Последнее напоминание о прошлой жизни. Раз дома нет никто, покурю и буду ждать. Сдохну под дверью, но буду ждать…"

         "И тени в зеркалах останутся блуждать,

         Любить и ждать…"

      Х

      Я взрываю косяк, я уплываю вдаль,

      На моих ладонях пылью остается шмаль.

      Меня манит чернота, меня зовет город мой…

      Дельфин

         Тьма опускалась на город…

         Зажигались фонари и лампочки в квартирах. Пустели дороги, лишь редкие машины проносились, не стесненные автомобильной толчеёй. Стихали какофонии будней, зато редкие звуки становились выразительнее. Капала вода, сочась из непрочного шва водопроводной трубы.

         Стало непринужденно, мягко и легко, спокойно и никак. Пряный запах конопли разносился по лестничным маршам, исследуя стены и подоконники, окна и двери. Откуда-то сквозило. Кого-то унесло. Что-то оторвало. А что-то осталось и не хотело отпускать.

         Будничные жильцы смотрелись в ящики в своих личных сотах. Но в отличие от пчел, немногим жизнь казалась медом.

         Где-то хлопали двери, как беззубые пасти с высохшими лакированными деснами. Изредка слышалось мерное движение лифта – хоть кто-то в стране работает бесплатно. Приятно… Звуки были такими отчетливыми и отрегулированными, что недурно ложились в тональность уходящего вечера. А глаза стеклянно смотрели в одну точку сквозь дым, который давно рассеялся…

      XI

      Спой песню, которую нельзя спеть

      Без утреннего поцелуя…

      Р. Райт "Вспомни день"

      – Ленчик, вставай! – он нежно потрепал её плечо.

      – Олег! – она повисла на его шее. – Я так тебя ждала!

      – Всё, девочка, успокойся, – он гладил её по спине, а она рыдала взахлеб. – Ну, Солнышко, посмотри на меня!

         "Что за глаза – накрывают волной, как океан, не понимая, что я могу захлебнуться – утонуть. Хватит ли мне воздуха выдержать этот взгляд? Я же не Ихтиандр!"

      – Лена, я ведь не человек-амфибия, – вдруг сказал он.

      – К чему ты? А, понимаю… Только зря ты так про мои тусклые глаза…

         Он удивленно посмотрел на неё.

      – Как ты научилась ТАК понимать меня? Ты ведь недавно в моем мире…

      – Поищи, Олег, может, я всегда там была.

         Он взял ее за руки, она подняла ресницы вверх, их взгляды осторожно поцеловались. И всё вокруг исчезло. Окружающий мир поразил розово-голубыми тонами, тёплым бризом, лёгким шорохом. Они развели взгляды в стороны, и всё стало на свои места.

      – Вау! Неужели такое возможно?! – спросила Лена.

      – Я сам до сих пор не верю, – сердце Олега учащенно билось, не находя себе места, как зверь в клетке.

      – А я боюсь это повторить, – призналась Лена.

      – Я