Дозоры: Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор. Сергей Лукьяненко

убиваешь Темных. Я знаю это. Сегодня утром ты убил женщину-оборотня. Вечером, в ресторане, прикончил Темного мага.

      – Ты тоже?

      Может быть, мне показалось. Может быть, в его голосе и вправду дрогнула надежда. Я демонстративно засунул пистолет в кобуру.

      – Я Светлый маг. Не очень сильный, правда. Один из сотен в Москве. Нас много, Максим.

      У него даже глаза расширились, и я понял, что попал в цель. Он не был безумцем, вообразившим себя Суперменом и гордящимся этим. Наверное, ничего он так сильно не хотел в жизни, как встретить соратника.

      – Максим, мы не заметили тебя вовремя, – сказал я. Неужели удастся решить все миром, без кровопролития, без безумной схватки двух белых магов? – Это наша вина. Ты принялся воевать в одиночку, ты наломал дров. Максим, все еще исправимо. Ты ведь не знал о Договоре?

      Он не слушал меня, ему плевать было на неведомый Договор. То, что он не один, было для него главным.

      – Вы боретесь с Тьмой?

      – Да.

      – Вас много?

      – Да!

      Максим опять посмотрел на меня, и вновь пронизывающее дыхание сумрака сверкнуло в его глазах. Он пытался увидеть ложь, увидеть Тьму, увидеть злобу и ненависть – то, что только и дано было ему видеть.

      – Ты ведь не Темный, – почти жалобно сказал он. – Я вижу. Я не ошибался, никогда!

      – Я дозорный, – повторил я. Оглянулся – никого. Что-то отпугивало людей. Наверное, это тоже было частью способностей Дикаря.

      – Этот мальчик…

      – Тоже Иной, – быстро ответил я. – Еще не определившийся, либо он станет Светлым, либо…

      Максим покачал головой:

      – Он Темный.

      Я взглянул на Егора. Мальчишка медленно поднял глаза.

      – Нет, – сказал я.

      Аура была видна отчетливо – яркая чистая радуга, переливающаяся, обычная для совсем маленьких детей, но не для подростков. Своя судьба, несформированное будущее.

      – Темный. – Максим покачал головой. – Ты не видишь? Я не ошибаюсь, никогда. Ты остановил меня и не дал уничтожить посланника Тьмы.

      Наверное, он не врал. Ему дано немногое – зато в полной мере. Максим умеет видеть Тьму, выискивать самые крошечные ее пятна в чужих душах. Более того, как раз такую, зарождающуюся Тьму он видит лучше всего.

      – Мы не убиваем всех Темных подряд.

      – Почему?

      – У нас перемирие, Максим.

      – Как может быть перемирие с Тьмой?

      Меня пробил озноб: в его голосе не было ни тени сомнения.

      – Любая война хуже мира.

      – Только не эта. – Максим поднял руку с кинжалом. – Видишь? Это подарок моего друга. Он погиб, и, может быть, – из-за таких, как этот мальчик. Тьма коварна!

      – Ты мне это говоришь?

      – Конечно. Может быть, ты и Светлый. – Его лицо скривилось в горькой усмешке. – Только тогда Свет ваш давно потускнел. Нет прощения Злу. Нет перемирия с Тьмой.

      – Нет прощения Злу? – Теперь и я был зол. И еще как. – Когда ты заколол в туалете Темного мага, почему бы тебе было не остаться еще на десять минут? Не посмотреть, как будут