Любовь в каждой строчке. Писатель года – 2021. Елена Наумова

облили и меня. Сейчас вернётся Фёдор, и от чего-то мне казалось, что он захочет побыть один. Не захочет выслушивать навязчивые вопросы и наталкиваться на сочувствующие взгляды.

      День прошел в привычной для хирургического отделения суете. Добраться до ординаторской удалось только в шесть часов вечера. И я была не слишком удивлена, увидев там Фёдора.

      Он сидел в темноте хмурый за своим столом. Перед ним красовалась бутылка виски и стакан. Он посмотрел на меня тяжелым взглядом, а я растерялась. Что говорить в таких случаях? «Мне очень жаль, что ты поссорился с женой?» «Я сожалею, что тебе досталась такая дура?» Звучит по-идиотски. Домой идти не хочет, оно и понятно. Так уж вышло, что больница стала нашим вторым домом. А хорошо это или плохо… Поди разбери. Мой бывший считал, что плохо.

      Я подошла к своему компьютеру и пошевелила мышкой. Полоска голубого света выхватила часть ординаторской. Фёдор поморщился и плеснул себе ещё виски.

      – Тяжелый день, – сказала я, чтобы хоть как-то разбавить гнетущую тишину.

      Он молчал. Шумно вдохнул и выдохнул. Находиться с ним в одном помещении было неловко, неуютно. Я чувствовала, что он на пределе. Алкоголь его ничуть не успокоил, а только распалил. Я привыкла видеть его спокойным и уравновешенным, а сейчас просто не узнавала. Желание ему помочь было велико, но не сделаю ли я хуже?

      Некоторое время я пробовала работать. Даже почти получилось оформить протокол операции. Но потом поняла, что так продолжаться не может. Что делать, я так и не придумала, а Фёдор проговорил:

      – Знаешь, к кому она приревновала меня на этот раз? – сказал настолько чётко, как будто и не был пьян.

      Оказывается, был ещё один раз, не только анестезиолог. Когда только успела?

      – Понятия не имею, – мотнула я головой.

      – К тебе.

      Я почувствовала, как заливаюсь краской. Блин, что за смущение дурацкое! Не девочка уже. А у самой внутренний голос в голове: «Ты же хотела этого, очень хотела». Я принялась перекладывать вещи на столе, не зная, что на это ответить, и вскоре услышала:

      – Выпьешь со мной?

      Вроде бы и спрашивает, но не оставляет возможности отказать. Я не любила алкоголь. Пила только в Новый год, и только шампанское. Традиционные крепкие напитки, которые презентовали пациенты при выписке, я чаще всего передаривала. Мне не нравилось то, что алкоголь забирает контроль. А я привыкла управлять своими поступками, словами и мыслями.

      – Выпей, прошу, – настойчиво повторил он.

      Я пересекла ординаторскую, взяла с его стола бутылку с намерением поставить пойло в шкаф.

      – Хватит, тебе не станет легче от этого, – пробормотала тихо.

      Он перехватил мою руку, и мне показалось, что кожа под его ладонью загорелась.

      – Ты пьяный, тебе надо домой.

      Расхохотался каким-то злым, фальшивым смехом. Я поставила бутылку на место и погладила его по плечу.

      Он