Черная радуга. Марина Серова

я умылась и привела в порядок растрепавшиеся волосы. Глядя на себя в зеркало, я с огорчением призналась самой себе, что выполнила работу, которая мне абсолютно не по душе. Изловить мальчишку. Разнообразия захотелось. Эх, девушка, девушка.

      Желания принимать участие в дальнейшей обработке ребенка у меня не было, и как только чистенькая сорочка, любезно презентованная мне Светой, была заправлена в джинсы, я поспешила распрощаться.

* * *

      Преодолев на своей «девятке» пару кварталов, я развернулась и поехала обратно. Честно говоря, меня просто загрызла совесть. Не дай бог, наказание, к которому дамочки приговорят мальчугана, не будет соответствовать совершенному проступку и окажется более жестоким.

      Ждать пришлось недолго. Вопреки моим мрачным предположениям, юркая фигурка воришки появилась на улице в одиночестве.

      «Неужели, заплатив пятьсот долларов, они отпустили его, прочитав лекцию о хорошем поведении?»

      Я подъехала к нему и предложила:

      – Садись, подвезу?

      Мальчишка испугался и хотел было сделать ноги, но затем пришел в себя и замер. Остановилась и я.

      – Залезай.

      Соблазн покататься был явно велик.

      – А вы не повезете меня в милицию?

      – Нет.

      – Ла-а-адно.

      Он забрался на переднее сиденье.

      – Тебе куда?

      Сашка назвал адрес и, как только мы тронулись с места, забыл обо всем на свете. Вид несущихся машин захватил пацана с головой, и мне пришлось переспрашивать, дабы смысл слов дошел до него.

      – Что, поругали и отпустили?!

      – Да ну их. Скажу матери, чтобы больше не покупала у них эту дрянь.

      Мысли завертелись у меня в голове с чудовищной скоростью.

      – Так они тебя знают?

      – Еще бы. Каждую неделю порошок приносили. Мать им все деньги отдавала.

      – Какой порошок?

      – В банках.

      Я решила, что эту тему я продолжу наедине с его матерью.

      – А что теперь?

      – Мамку в больницу положили. Дурой она стала.

      Если мать наркоманка, а Катя со Светой перестали поставлять ей зелье потому, что все из нее высосали, то больница – еще не самое плохое продолжение истории.

      – Отец у тебя есть?

      – Папка с нами не живет. Он каждую неделю приходит, дает мамке деньги. – В десять лет человек уже понимал важность денег.

      – Так для чего же ты воровал чужое, раз свое имеется?

      – Помочь хотел.

      – Как же?

      – Я продаю эти игрушки в школе и покупаю фрукты мамке в больницу. Ей фрукты нужны, папка так говорит.

      – Значит, твой отец знает, что она в больнице?

      – Да, мы вместе ходим, через день. А я каждый день. Принесу яблок и говорю, что папка деньги дал, она верит.

      – Ты ведь воровал игрушки не у всех детей подряд?

      – А чего они, эти дуры, мою мамку…

      Сашка уткнулся в колени и заревел в голос.

      Я успокоила его как могла. Последний всхлип выполз из глубины маленького тельца минуты через три после начала концерта.

      – Значит,