Есения. Предание о балии. Мария Никольская

жестом пригласил Есению и Оборотня следовать за ним. Они вышли из главного зала, и вновь их вели длинными коридорами.

      – Что-то ты разошлась при разговоре с наместником, – тихо хмыкнул Оборотень. – Не боялась, что он велит тебя казнить?

      – Балии слишком ценны, ты что не знал? – в тон ему ответила Есения. – Тем более я никому не позволю так с тобой говорить.

      Они немного отстали от своего провожатого, и Есения шепотом спросила:

      – Тебе этот мальчик не кажется странным?

      – Ты имеешь в виду, что нас как будто ведет статуя, а не живой человек? – выгнул бровь Оборотень. – Так выглядят приближенные слуги Гостивара. Этот не единственный, здесь должна быть еще парочка таких. Я слышал, что наместник сам воспитывает их с рождения, чтобы они были верны только ему. Им нельзя доверять, цель их жизни лишь одна – служить Гостивару. Поэтому будь осторожна с ними.

      – Но почему они выглядят так…

      – Странно? Искусственно?

      Есения кивнула.

      – В королевстве ходили слухи, что Гостивар увлекается разными экспериментами по скрещиванию видов, ты же видела его сад, нигде в мире больше нет таких цветов и растений. Однако поговаривали, что ботаникой он не ограничился. Я в это не верил, но, увидев его приближенных воочию, тоже стал подозревать. Что-то здесь не так. Есения…

      Оборотень не успел закончить мысль, так как их провожатый остановился перед тяжелой резной дверью.

      – Госпожа Есения, вам сюда, – безэмоционально произнес мальчик. – Господин Оборотень, вам на другой этаж, идите за мной.

      – Разве наши покои не рядом? – обеспокоенно спросила Есения.

      – Нет, господин Оборотень будет располагаться в другом месте, – ответил мальчик.

      Есении стало не по себе. За три недели их совместного пути Оборотень всегда был поблизости.

      – Это обязательно? – нахмурился Оборотень, заметив ее беспокойство. – Я мог бы…

      – Это приказ наместника. Господин Оборотень, прошу следовать за мной.

      Выбора не было, Есения и так испытывала терпение Гостивара. Спорить сейчас было попросту глупо… а еще, опасно. Раздраженно выдохнув, Оборотень повернулся к ней и, стараясь обмануть то ли слугу, то ли самого себя, легкомысленно бросил:

      – Не переживай так сильно, маленькая Есения, ты не успеешь по мне соскучиться, как мы встретимся за ужином.

      Если она снова стала «маленькой», значит точно что-то не так. Оборотень ушел, а Есения, вздохнув, прошла в покои. Ей выделили огромную комнату. Никогда еще она не видела таких больших покоев, весь ее родной дом мог уместиться здесь. Однако величина комнаты, увы, не отвлекала внимание от того, как безвкусно она была оформлена.

      Золото было повсюду. Тяжелые шторы, стены, подсвечники и гобелены – все было золотым и давило на Есению своим блеском. «Гостивар на нем прямо помешался», – покачала она головой.

      Что привлекло ее внимание, так это большая ванна на кованых ножках, от которой поднимался густой пар. Похоже, ее приготовили только