Следуя своему выбору. Алексей Лухминский

я обратил внимание ещё накануне, звонит телефон. Несмотря на это, процесс изучения привезённых мной копий документов продолжается ровно до тех пор, пока, приоткрыв дверь, Ксения Викторовна не сообщает:

      – Звонит Дмитрий Ильич…

      – Спасибо, – но перед тем как взять трубку, хозяин смотрит на меня: – Вы чай пьёте? Конечно, если хотите, вам могут сварить кофе.

      – Спасибо, я выпью чая, – с некоторой поспешностью соглашаюсь я, чтобы не стать причиной лишних хлопот.

      – Ксения, заварите, пожалуйста, нам с Павлом чай.

      – Сейчас, – и дверь закрывается.

      Только тогда, опять с усилием встав, подойдя к столу и сняв трубку телефона, Иннокентий Максимович произносит: «Я слушаю!» Начинается разговор, в содержание которого я стараюсь не только не вникать, но даже и не слушать, но против моей воли резко бросаемые слова типа «это моё распоряжение», «это надо исполнить немедленно» и «доложите по завершении исполнения» заставляют меня оценить суровость и властность этого человека. Наконец трубка кладётся, и с гримасой боли он снова садится в кресло.

      – Проклятый радикулит… Так разыгрался! – слышу я поясняющее бормотание. Потом следует новое рассмотрение документов, и наконец Иннокентий Максимович смотрит на меня. – Всё правильно. Весь комплект в сборе. Завтра мы начнём работать по вашей квартире.

      Дверь открывается, и Ксения Викторовна входит с подносом, на котором стоят пузатый фарфоровый расписной чайник, две чашки на блюдцах и небольшая тарелка с редко видимым мной прежде кусковым сахаром. Там же я вижу двое щипчиков для колки крупных кусков. Честно говоря, я не представлял, что чай мы будем пить именно так. Очевидно, заметив моё недоумение, хозяин усмехается:

      – Поскольку чай у меня очень и очень хороший, его надо потреблять только так, чтобы полностью ощутить его вкус. Вы, наверно, ещё ни разу не пили чай вприкуску, – звучит не то констатация, не то вопрос.

      – Никогда, – подтверждаю я.

      – Сейчас я вас научу.

      Иннокентий Максимович сам наливает мне из чайника и сразу по комнате разносится дивный аромат действительно настоящего чая. Кратко проинструктировав меня и показав, как это делается, на своём примере, он делает приглашающий жест.

      – Давайте! Уверен, вы убедитесь, что при таком способе пития чай предстаёт совсем другим напитком.

      Действительно, возможно, я впервые ощутил весь букет чайного вкуса.

      – Ну как? – хитро прищурившись, хозяин смотрит на меня. – Есть отличие от того, что мы пьём впопыхах по утрам и вечерам?

      – Есть, конечно! Может быть, этим и объясняется существование чайной церемонии.

      – Вот именно! Вы это у меня буквально с языка сняли, – констатирует он, довольный эффектом.

      Интуиция мне подсказывает его желание продолжить нашу неожиданную беседу. Ведь не случайно же мы сейчас вот так сидим! Не похож Иннокентий Максимович на человека, который что-то делает спонтанно.

      – Вам, наверно, интересно, зачем я вас у себя задержал. Так?

      Несколько