Чертовски весело. Марина Серова

даже улыбнулся Задовский, – с такой защитой… Теперь я полностью спокоен.

      Рыжий Валерий Петрович направился было к двери, но на полдороге вдруг остановился и, не поворачиваясь, провел рукой по лицу.

      – Постойте, – обернулся он ко мне, – как, вы говорите, вас зовут?

      – Евгения Максимовна Охотникова, – отчеканила я и снова опустила глаза в свой кроссворд. «Птица из шести букв».

      – Женя Охотникова, – задумчиво повторил Задовский, – где-то я уже слышал про вас. Ну ничего, – снова улыбнулся он, – потом вспомню.

      – Кобчик! – вдруг выпалила я.

      – Что, простите? – снова обернулся уже взявшийся за дверную ручку Задовский.

      – Да вот же! – предъявила я ему кроссворд, – небольшая хищная птица семейства соколиных. Шесть букв.

      – Ага, – неопределенно произнес Задовский и вышел.

      Была бы я помладше лет эдак на… несколько, я показала бы вслед ему язык. Не нравятся мне такие люди… начальственного типа. А этот еще с ехидцей такой.

      – Чего это вы, Женя, про кобчика-то? – поинтересовался мой подопечный, перебиравший на столе принесенные Задовским бумаги.

      – Кроссворд разгадываю, – пояснила я, – и вам, Александр Владимирович, тоже надо бы задуматься.

      – О чем это? – рассеянно спросил Григорьев. Он присел за свой стол и углубился в бумаги.

      – О Задовском Валерии Петровиче, – ответила я. – Вы же говорили, что вы с ним власть над банком делите. Может быть, это он бумаги-то у вас ворует? Может быть, не хочет он делить?

      – Ерунду говоришь, – не отрываясь от бумаг, пробубнил Александр Владимирович, – я ж с ним четыре года работаю. Я честнее партнера не видел…

      Я пожала плечами и снова углубилась в свой кроссворд. Вообще-то я больше из вредности на Задовского наговорила. Не понравился он мне. Скептически он ко мне отнесся. Правда, потом припомнил что-то… Ну, да неважно.

      А в принципе подозрения мои не лишены основания. Мотивы-то есть – возможность единоличной власти над банком.

      Хотя…

* * *

      Отдежурить полный рабочий день Григорьева не составило для меня никакого труда. Вылазок мы больше не делали, я просто сидела у него в кабинете на низком диванчике и читала газеты и всяческие журналы.

      Надо будет книжку с собой взять завтра. Из тетиной богатейшей коллекции. Какое-нибудь ненавязчивое чтиво, типа того же «Очищения смертью». Так и скоротаю время.

      Хорошую, оказывается, работенку мне Игорь Селиверстов отыскал, спокойную. Надо позвонить ему, поблагодарить.

      К вечеру я начала уже задремывать. Мы с Александром Владимировичем пообедали в служебной столовой банка – у них еще и маленькая столовая для работников есть, и часам к шести меня, честно говоря, немного сморило.

      Я прилегла на диванчик, и разбудил меня только голос охранника, который пришел сообщить Григорьеву, что банк закрывается.

      Я зевнула и поднялась:

      – Что, Александр Владимирович, рабочий день закончен? Домой пора?

      – Ч-черт, – выдавил