Дракон клана Натхая. Анна Богарнэ

когтистые лапы, острый гребень на спине, рогатая голова, и небольшой рог на морде. Оно часто меняло облик, но обычно было цвета свежей крови, и пахло соответствующе. Роберт знал этот запах – запах войны. Он ни разу не видел его целиком, но, судя по внушительным размерам передней части туловища, мог предположить, что оно исполинское. Существо внушало страх, рядом с ним пробуждались самые глубинные его монстры. Королю казалось, будто он пребывает в своем личном Аду, где страшная тварь приставлена истязать его, как только солнце заходит за горизонт.

      Ведомый страхом, он начал перерывать библиотеку в поисках ответов, но из всего многообразия книг обнаружил лишь одно упоминание о духе, уничтожавшем людей, испепеляя целые поселения. Когда-то совместными усилиями жрецов он был заточен обратно в лоно матери Земли. Краткая строчка, ради которой он прозябал среди пыльных полок, разозлила его, и Роберт запустил книгу в стену.

      Во сне он оказывался в пещере: место встречи никогда не менялось. Очнувшись там в который раз, король все еще старался унять дрожь. Клыкастая пасть обдала его воздушным вихрем, и он повалился, расцарапывая спину о камни. Глаза чудовища сверкали золотом даже в кромешной тьме. Слегка наклонившись, оно фыркнуло, и раздался его громоподобный голос:

      – Обо мне нет упоминаний в замке, – короля прошиб пот. – Если бы ты был чуть умней, искал бы у монахов, – интонация чудища создавала иллюзию, и Роберту казалось, что оно улыбается. – Займись лучше земными делами, позаботься о судьбе сына. – Роберта колотила мелкая дрожь.

      – Что это значит? – выдавил он, обхватывая себя за плечи.

      – Родитель должен заботиться о своих детях, – повернулось оно так, чтобы его видеть, сверкая ярким золотым глазом. – Твой сын бастард. Кто направит его, когда тебя не станет? – чудовище издало человеческий смешок.

      Король вскочил в постели. Что бы это ни было, оно намекало ему на скорую смерть, а сновидения казались реальными. Мысль о смерти крепко засела у него в голове. По наводке неизвестного существа Роберт отправился в графство Бретань и заключил мир с Аленом третьим. Единственным непреложным условием мира было наличие клятвы, которую он взял с графа. Она была задокументировала и скреплена печатями монархов. Совет всячески препятствовал его решению, считая Бретань ненадежным союзником, но короля не волновали их опасения: он был преисполнен своими. Роберт рассудил, что лишь тот, кто отчаянно жаждет его трон, способен напутствовать Вильгельма после его кончины. Он чувствовал, что время поджимает.

* * *

      В покои робко постучали, король слабо откликнулся. Вильгельм с радостными возгласами бросился в объятия отца и чуть не подпалил себя свечкой, приспособленной в ручке кресла для чтения. Роберт крепко обнял сына, прижимая его к своему исхудавшему телу. Герлева неслышно подошла к своим любимым мужчинам, с нежностью и тревогой наблюдая за их объятиями, – но, как только король обратил на нее внимание, исправно сделала реверанс.

      – Ваше Величество,